ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИЕ ИСТОЧНИКИ
"Бертинские анналы"
(середина IX в.)
"Бертинские анналы", доведенные до 882 г., представляют собой западнофранкское продолжение обще франкского исторического сочинения — так называемых "Франкских королевских анналов", обрывающихся на 829 г. Название памятник получил по происхождению единственного сохранившегося полного списка X/XI в., скорее всего — второй половины X столетия (ныне хранится в библиотеке французского города Сент-Омера: cod. Audomariensis 706) из монастыря св. Бертина на севере Франции. О рукописной традиции "Бертинских анналов" и других источниках, существенных для ее восстановления, см.: Ganshof 1949. Р. 159-174.
За период 741-729 гг. "Бертинские анналы" всего лишь воспроизводят текст "Франкских королевских анналов" с небольшими добавлениями, но с 830 г. принимают самостоятельный характер, являясь важнейшим источником об эпохе западнофранкского короля Карла Лысого (840-877) и его преемников. Анналы состоят из трех хронологически последовательных частей. Автором второй из них, за 835-861 гг., в которую входит и приводимое известие о Руси, был придворный капеллан, а с 843/6 г. — епископ Труа Пруденций, историограф, агиограф и богослов, человек, в силу своего положения хорошо информированный, писавший как очевидец непосредственно по следам происходивших при дворе событий. Сохранились послания к Пруденцию папы Льва IV и знаменитого книжника IX в. Вала(х)фрида Страбона и др., свидетельствующие о высоком авторитете их адресата (подробнее об этой стороне дела см.: Manitius 1. S. 344 ff., 348).
Сообщение "Бертинских анналов" о прибытии "русского" посольства к франкскому императору Людовику I — древнейшее точно датированное известие о Руси.
Издания: Первым критическим изданием "Бертинских анналов" стало издание Г. Вайца (Ann. Bert. 1883), в основу которого положена названная выше Сент-Омерская рукопись. Позднее было указано на существование отрывка более раннего списка, сохранившегося, однако, только в копии XVII в. (Poupardin 1905. Р. 390-400). Отличия этого отрывка от Сент-Омерского кодекса учтены в издании Р. Pay (Ann. Bert. 1958. P. 12-286) и в издании Societe de I'histoire de la France (Ann. Bert. 1964), но для целей нашего издания они оказываются несущественными, хотя фрагмент, указанный Р. Пупардэном, начинается с середины статьи 839 г., включая и завершение эпизода с "русским" посольством. Более подробную характеристику этих и прочих изданий см.: Ann. Bert. 1964. P. XVI-LXXIV.
Переводы: На немецкий язык: Ann. Bert. 1941; Ann. Bert. 1958. S. 13-287; на французский язык: Guizot 4. P. 127-316 (только начиная с 840 г.); на английский язык: Ann. Bert. 1991. Полного русского перевода нет; фрагмент о русском посольстве переводился многократно, см., например: Свердлов 1. С. 10-11; ДР. С. 288-289 (А.В. Назаренко).
Литература: Помимо работ, названных выше, см.: Wattenbach 1. S. 323-326; Wattenbach, Levison 3. S. 348; прочая библиография о памятнике в целом приведена в справочнике: RFHMAe 2. Р. 255-256.
В лето от Воплощения Господня[1] 839-е. [Усобица между франкским императором Людовиком I Благочестивым и его сыном Людовиком[2]. Скандальное обращение в иудейство некоего диакона Бодона, близкого к императорскому семейству. Наводнение во Фризии. Посольство к Людовику I от короля англов[3] с просьбой разрешить ему проезд через державу франков в Рим для молитвы за себя и своих подданных, пораженных устрашающим видением некоему священнику; следует описание видения, изложенного в особом послании короля.] Прибыли также греческие послы, направленные императором Феофилом (Theophilus)[4], а именно халкидонский (Chalcedonensis)[5] митрополит (metropolitanus episcopus)[6] Феодосий (Theodosius) и спафарий (spatarius)[7] Феофан (Theophanus), которые, наряду с дарами, достойными императора, доставили послание; император с почестями принял их в 15-й день июньских календ[8] в Ингельхайме (Ingulenheim)[9]. Их посольство имело целью подтверждение мирного договора и вечной дружбы и любви между обоими императорами, а также их подданными. Кроме того, с благодарением и ликованием о Господе он (Феофил) сообщал о победах, одержанных им с небесной помощью в войне против внешних врагов[10], и предлагал императору и всем его подданным, проявив дружеское расположение, вознести за это благодарность Подателю всех побед. С ними (послами) он прислал еще неких [людей], утверждавших, что они, то есть народ (gens) их, называются рос[11] (Rhos)[12] и что король (rex) их, именуемый хаканом (chacanus)[13], направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы[14].
В упомянутом послании он (Феофил) просил, чтобы по милости императора и с его помощью они получили возможность через его империю безопасно вернуться[15], так как путь, которым они прибыли к нему в Константинополь (Constantinopolis), пролегал по землям варварских (barbarus) и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов[16], и он не желал, чтобы они возвращались этим путем, дабы не подверглись при случае какой-либо опасности. Тщательно расследовав [цель] их прибытия, император (Людовик) узнал, что они из народа свеев (Sueones)[17], и, сочтя их скорее разведчиками и в той стране, и в нашей, чем послами дружбы, решил про себя задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями или нет. Об этом он через упомянутых послов, а также через [собственное] послание не замедлил сообщить Феофилу, равно как и о том, что из любви к нему принял их ласково и что, если они окажутся достойными доверия, он отпустит их, предоставив возможность безопасного возвращения на родину и помощь; если же нет, то с нашими послами отправит их пред его очи, дабы тот сам решил, как с ними следует поступить[18]. [Примирение императора Людовика со старшим сыном Лотарем[19]. Переговоры с сыном Людовиком. Поход в Аквитанию и присяга аквитанцев младшему сыну Людовика Благочестивого Карлу[20].]
(Ann. Bert. 1883. P. 19-20;
Ann. Bert. 1964. Р. 30-31)
[1] Т.е. от Рождества Христова; согласно христианскому вероучению, рождение Христа было мистическим актом воплощения (лат. incarnatio), вочеловечивания Бога как Спасителя падшего в грехе человечества и мироздания.
[2] Будущим восточнофранкским королем Людовиком II Немецким; тогда уделом Людовика была Бавария.
[3] Имя не названо; видимо, речь идет об уэссекском короле Эгберте I.
[4] Византийский император, последний сторонник иконоборчества на константинопольском троне.
[5] Халкидон (нынешний Казикёй в Турции) — город на северо-восточном, азиатском, берегу Мраморного моря.
[6] В церковном отношении территория Византийской империи (после арабских завоеваний сведшаяся к Константинопольскому патриархату) делилась на митрополии, или митрополичьи округа, в состав которых входило в то время, как правило, по нескольку епископий; епископ, возглавлявший митрополию, именовался митрополитом.
[7] Один из 18 почетных титулов в чиновной иерархии Византийской империи; спафарий был титулом среднего ранга.
[8] 18 мая.
[9] Императорская резиденция (пфальц) на левом берегу Среднего Рейна, близ Майнца.
[10] Преувеличение: именно летом 838 г. Феофил потерпел ряд чувствительных поражений от войск багдадского халифа ал-Мутасима. Следуя ошибочному переводу Дж. Л. Нелсон (Ann. Bert. 1991. P. 44), Дж. Шепард неверно понимает эти слова как поздравление Феофила Людовику с победами, которые одержал последний (Shepard 1995. Р. 41).
[11] Иногда в латинском оригинале неоправданно "вычитывают" нюанс, которого там нет: будто бы "народ" Rhos называл так не сам себя, а был называем другими народами (Свердлов 1. С. 12. Коммент. 6; он же 2003. С. 98-99).
[12] Точная латинская транслитерация греч.
, как, вероятно, именовались послы в письме императора Феофила. Литература о "русском" посольстве 839 г. практически необозрима; из последних заметных работ назовем: Riasanovsky 1962. Р. 1-12; Сахаров 1980. С. 37-42 (здесь приведена более ранняя литература); Шаскольский 1981. С. 44-55; Schramm 1981. S. 1-10; Ловмяньский 1985; Shepard 1995. Р. 41-59; Shepard 1998. Р. 167-180; Литаврин 2000. С. 37-46; Свердлов 2003. С. 92-99.
[13] Тюркский по происхождению титул верховного правителя, который был усвоен князем руси. вероятнее всего, вследствие ее соперничества в то время с хазарами и в качестве торжественного архаизма в форме каган применялся к киевским князьям еще в XI в. (Новосельцев 1982. С. 150-159; Коновалова 2001. С. 108-135). О титуловании князя руси хаканом в IX-X столетиях сообщают и арабские источники (см. Т. III Хрестоматии). Эти данные делают излишним компромиссное допущение, будто послы Rhos могли представлять государственное образование, находившееся под верховной властью хазарского кагана (Литаврин 2000. С. 41-46) (ср. № 2).
[14] Откуда именно прибыло посольство от "народа Рос" в Константинополь, из источника не ясно. Некогда популярная гипотеза, будто "русский" каган сидел в некоей азово-причерноморской Руси, откуда будто бы и совершались на Византию известные морские набеги IX столетия (Голубинский 1/1. С. 40-45; Мошин 1931. С. 293; Vernadsky 1943. Р. 278-286, 305-307; idem 1959. Р. 194-198), вступает в противоречие с указанием "Бертинских анналов", что путь "русских" послов в Константинополь "пролегал по землям варваров". Наиболее естественным представляется мнение, что оно пришло из Среднего Поднепровья, из Киева (Шаскольский 1981. С. 44-55; Mtiller 1987. S. 20-23; Treadgold 1997. P. 132-135; Назаренко 2002. С. 16-22; и мн. др.). В последнее время получили хождение гипотезы, основывающиеся преимущественно на данных археологии, согласно которым "хакан Рос" сидел где-то на севере Восточной Европы: в Ладоге, Рюриковом городище (Мачинский 1984. С. 5-25; Франклин, Шепард 2000. С. 49-69; Zuckermann 2000. Р. 106-114; Цукерман 2001. С. 55-77) или в одном из очагов варяжского присутствия в Ярославском Поволжье (Стендер-Петерсен 1956. С. 386-395), тогда как в Киеве скандинавская русь появляется только в конце IX столетия. Однако такое представление трудно увязать с заимствованным из тюркской языковой среды титулом правителя "Рос", а также с недвусмысленными свидетельствами письменных источников о военной и торговой активности народа русь на Черном море, Ближнем Востоке и Среднем Дунае уже в первой половине — середине IX в.
[15] Ответ на вопрос, каким именно путем через территорию Франкского государства собирались вернуться "русские" послы, зависит от локализации местопребывания "хакана Рос". Если он помещался в Киеве, то имелся в виду, возможно, сухопутный маршрут, связывавший Среднее Поднепровье с Баварской восточной маркой. Вместе с тем такое предположение отнюдь не обязательно, и вполне допустимо думать, что Rhos, бывшие одновременно Sueones, собирались воспользоваться путем по Балтике и далее хорошо им известными маршрутами по рекам Восточной Европы. Поэтому находки византийских артефактов времени императора Феофила (в частности медных монет) в прибалтийских землях, на которые иногда ссылаются как на аргумент в пользу северной локализации "хакана Рос" (Shepard 1995. Р. 48-52), таким аргументом служить не могут.
[16] Обычно эту опасность относят на счет недавно (к тому времени) появившихся в степях Подонья венгров, о которых см., например: Цукерман 1997. С. 663-688.
[17] Свей — один из двух, наряду с ётами (готами, гаутами), племенных союзов, составивших этническую основу Древнешведского государства; населял восточное побережье Скандинавии.
[18] Сведений о дальнейшей судьбе посольства "Рос" в источниках нет.
[19] Будущим императором Лотарем I, тогда удельным королем Италии.
[20] Будущему западнофранкскому королю Карлу II Лысому. Конфликт императора Людовика I с сыновьями был вызван тем, что рождение Карла, сына от второго брака, повлекло за собой отмену завещания Людовика от 806 г. о разделе державы после его смерти между сыновьями от первого брака — Лотарем, Людовиком и Пипином. Карлу отдавались все западные земли, которые прежде предназначались Пипину (к тому времени уже покойному). Этим и вызван поход в Аквитанию, которая была уделом Пипина и где было много сторонников его сына — Пипина II.
