ПРИЛОЖЕНИЯ

АНТИЧНЫЕ ИСТОЧНИКИ

Помпоний Мела

      Помпоний Мела, родом из испанского города Тингентеры, написал свое произведение "О хорографии" ("De chorographia"), по всей видимости, около 44 г. до н.э. В описании Северного Причерноморья Мела пользовался, с одной стороны, трудами, основанными на "Землеописании" Гекатея Милетского или на близких ему географических сочинениях. С другой стороны, его характеристика скифских племен близка геродотовой, хотя ей и не идентична. Третью группу источников Мелы составляют географические труды, известные ему через "Хорографию" (или карту мира) Агриппы, о чем свидетельствует ряд деталей, заимствованных, несомненно, из официальных римских источников. Установлено также использование Мелой трудов Эфора, Дамаста. Все эти обстоятельства делают сочинение Помпония Мелы важным источником по исторической географии Северного и Восточного Причерноморья, а также Средней Азии.
      Издания: Pomponii Melae de Chorographia libri tres / Una cum indice verborum edidit Gunnar Ranstrand, Goteborg, 1971 (Studia Graeca et Latina Gothoburgensia, XXVIII); Pomponii Melae de Chorographia libri tres / Introduzione, edizione critica e commento di P. Parroni. Roma, 1984; Pomponius Mela. Chorographie / Texte etabli, traduit et annote par A. Silbermann. Paris, 1988 (Collection Bude).
      Перевод: Помпоний Мела. О положении земли / Перевод С.К. Апта // Античная география. Книга для чтения / Составитель проф. М.С. Боднарский. М., 1953. С. 176-237.
      Литература: Подосинов 1978. С. 17-28; Bilinski 1948. S. 129-138; 493-495; Fink 1880; Folmer 1920; Grilli 1979; Oertel 1898; Parroni 1968; 1975; Schweder 1879; Silberman 1983; Wissowa 1916; Zimmermann 1895.

О ХОРОГРАФИИ
Книга I

      7. Там, где разливается [Наше море][1], оно в разных местностях принимает разные названия. Там, где оно сужается в первый раз, оно называется Геллеспонтом, где расширилось — Пропонтидой, где снова сдавлено — Фракийским Боспором, где снова разлилось — Понтом Эвксинским, где соединяется с болотом — Киммерийским Босфором, само же болото называется Меотидой[2].
      8. Этим морем и двумя знаменитыми реками — Танаисом и Нилом — вся [суша] делится на три части[3]. Танаис, текущий с севера на юг, впадает приблизительно в среднюю часть Меотиды[4]; а с противоположной стороны в море [впадает] Нил[5]...
      109. Начинающиеся отсюда[6] горы[7] простираются длинной цепью до соединения с Рифейскими[8]; одной стороной они обращены к Эвксину, Меотиде и Танаису, другой — к Каспийскому морю, и называются Керавнскими[9], те же [горы] в других местах [называются] Таврическими, Мосхийскими, Амазонскими, Каспийскими, Кораксийскими и Кавказскими, в зависимости от названий племен, к которым они прилегают[10].
      110. В начале берегового изгиба находится город, который, как рассказывают, основали греческие торговцы, назвавшие его Кикном[11], потому что, когда буря носила их во тьме [по морю], и они не знали, где находится земля, крик лебедя подал им знак. Остальной же частью побережья владеют дикие и грубые племена, расселившиеся широко вдоль моря[12]: меланхленское [племя], торетское, шесть Колик, кораксики, фтирофаги, гениохи, ахеи, керкетики и уже в сопредельной с Меотидой [местности] — синдоны[13].
      111. В области гениохов Кастором и Поллуксом, приехавшими в Понт с Ясоном, была основана Диоскуриада[14], в [области] синдонов — [город] Синд[15], основанный самими жителями этой земли.
      112. Затем в сторону уходит не очень широкая область, простирающаяся между Понтом и Болотом[16] до Босфора[17]; река Кораканда[18], впадая одним руслом в озеро, а другим в море, превращает ее в полуостров. Там находятся четыре города — Гермонасса, Кепы, Фанагория и в самом устье [Меотиды] Киммерий.
      113. Въезжающих в этом месте [путешественников] встречает широко и далеко разлившееся озеро; там, где оно соприкасается с материком, берег сильно изогнут, а там, где оно близко к [Эвксинскому] морю, отделено от него как бы узкой полосой земли, кроме того места, где начинается; оно почти подобно Понту, за исключением величины[19].

Карта мира по Помпонию Меле (реконструкция Г. Филиппа)

      114. Побережье, которое изгибается от Босфора до самого Танаиса, населяют меотийцы[20]: таты[21], сирахи[22], фикоры[23] и — у самого устья реки — иксаматы[24]. Женщины у них занимаются теми же делами, что и мужчины, до такой степени, что не свободны даже от военной службы. Мужчины сражаются пешими и стреляют из луков, а женщины вступают в конный бой и убивают не мечом, а арканами, набрасывая их на врагов и волоча за собой. Они вступают и в брак, но для замужества важен не возраст: те, кто не убил ни одного врага, остаются девами[25].
      115. Сам Танаис, низвергаясь с Рифейской горы, так быстро течет, что в то время как соседние реки, а также Меотида, Босфор и часть Понта в зимние холода сковываются льдом, лишь он, одинаково перенося зной и стужу, остается таким же, и везде себе равный, течет с [прежней] быстротой[26].
      116. Его берегами и их окрестностями владеют савроматы[27] — одно племя, [но] несколько народностей с разными названиями. Первыми живут меотиды гинекократумены[28], которые занимают владения амазонок — равнины, богатые пастбищами, но голые и бесполезные для всего прочего[29]. Будины живут в деревянном городе Гелоне[30]. Недалеко от них обширные леса занимают тиссагеты и турки[31], которые кормятся охотой.
      117. Затем вплоть до аримфеев[32] широко простирается суровая и пустынная местность, [представляющая собой] непрерывные скалы. У них [т.е. аримфеев] справедливейшие нравы, рощи вместо домов, пищей служат ягоды, головы, как у женщин, так и у мужей, обнажены. Поэтому их считают священными и не только им самим никто из [соседних] столь диких племен не причиняет зла, но и чужестранцы, бежавшие к ним, становятся неприкосновенными. Далее возвышается Рифейская гора, а за ней лежит побережье, обращенное к океану.

Книга II

      1. Границы и расположение Азии, примыкающей к Нашему морю и Танаису, таковы, как я рассказал; с правой стороны для возвращающихся по этой же реке к Меотиде находится Европа, а для входящих [в реку] она лежит по левую руку. Там ближайшие к Рифейским горам местности — а ведь [эти горы] тянутся и сюда — в такой степени непроходимы из-за постоянно падающих снегов, что попавшие сюда ничего перед собой не видят[33]. Затем следует область хотя и с плодородной почвой, но необитаемая, потому что грифы, эти свирепые и упрямые дикие животные, очень любят золото, доставаемое из глубины земли, и очень усердно его охраняют; они враждебно относятся к тем, кто [до него] дотронется[34].
      2. Первые из людей здесь скифы, а из скифов те, которые имеют, как рассказывают, по одному глазу — аримаспы[35]; за ними эсседоны[36] вплоть до Меотиды, изгиб которой рассекает река Букес[37], а населяют агафирсы[38] и савроматы; поскольку вместо жилищ у них повозки, их называют амаксобиями[39]. Затем к Босфору тянется поперечная полоса, заключенная между Понтом и Меотидой[40].
      3. [Земли], обращенные к Болоту, занимают сатархи[41], [обращенные] к Босфору — киммерийские[42] города Мурмекион, Пантикапеон, Феодосия, Гермисий[43], [а обращенные] к Эвксинскому морю — таврийцы. За ними находится залив с удобными гаванями, который поэтому называется Калос лимен[44]; он ограничивается двумя мысами. Один называется Криу Метопон[45] и находится против равного ему Карамбийского [мыса], о котором мы упомянули в [описании] Азии[46], другой мыс — Партенион[47]. Рядом лежит город Херронес[48], основанный, если этому верить, Дианой[49] и особенно прославленный нимфейской пещерой, которая находится в крепости города и посвящена нимфам[50].
      4. Затем море наступает на сушу и, постоянно следуя за отступающими берегами, доходит до места, откуда до Меотиды пять миль[51], и превращает [землю], которой владеют сатархи и таврийцы, в полуостров. [Местность] между Болотом и заливом называется Тафры[52], а сам залив — Каркинитским[53]. В нем находится город Каркина[54], который омывают две реки — Герр и Гипакарес[55], изливающиеся в море единым устьем, но вытекающие из различных источников и из разных мест. Ведь Герр течет между басилидами[56] и номадами[57], [а Гипакарес — по земле номадов].
      5. Затем следуют леса, которые в этих землях самые большие[58], и [река] Пантикапес, которая разделяет номадов и георгов[59]. Далее [в море] выступает длинная полоса земли, соединенная с берегом узкой перемычкой; затем она на большом пространстве постепенно сужается и, вытягивая свои длинные бока в виде лезвия, имеет форму лежащего меча. Там, по преданию, Ахилл, войдя в Понтийское море с боевым флотом, праздновал победу играми и состязаниями и, когда была передышка от битв, он и его спутники упражнялись в беге. Поэтому и имя [этому месту] — Дромос Ахиллеос[60].
      6. Затем [по земле] одноименного племени течет Борисфен[61], великолепнейшая река Скифии; в то время как другие [реки] бурны, он протекает чрезвычайно плавно, вода его спокойнее, чем у других рек, и самая приятная для питья. [Борисфен] орошает прекраснейшие пастбища, в нем водятся большие рыбы, у которых и вкус замечательный, и костей нет. Он течет издалека, беря начало из неизвестных истоков, и пролагает путь в сорок дней [плавания]; будучи судоходным на такое же расстояние, он впадает [в море] около греческих городов Борисфениды и Ольвии[62].
      7. Каллипиды[63] живут вдоль Гипаниса[64]. Он рождается из большого болота, которое местные жители называют его матерью, и долго течет таким, каким родился. Однако недалеко от моря он из маленького источника, название которому Эксампей, принимает столь горькие воды, что отсюда он течет уже непохожим на самого себя и уже не пресным[65]. Следующим течет Асиак[66], проходящий между каллипидами и асиаками[67]. Последних отделяет от истрийцев [река] Тира[68]. Она начинается в [стране] невров[69], а при впадении омывает город, носящий то же название, что и река[70].
      8. А та река, которая отделяет народы Скифии от следующих за ними, берет начало из источников, обнаруженных в Германии, и там, где она зарождается, имеет иное название, чем там, где она кончается. Ведь протекая через обширные [земли] больших племен, она долго известна как Данувий, а затем местные жители называют ее иначе, и она становится Петром[71]. Приняв в себя несколько рек, она превращается в огромный поток и из всех впадающих в Наше море рек она меньше только Нила и, как и Нил, впадает в море столькими же устьями, но три из них мелки, остальные же судоходны[72].
      9. Племена [Скифии] различаются образом жизни и нравами[73]. Эсседоны празднуют похороны родителей с радостью, с жертвами и при праздничном съезде всех родственников. Тела [умерших] они растерзывают и, смешав их с разрезанными внутренностями домашнего скота, съедают на пиру. Отполировав искусно черепа, они оковывают их золотом и используют вместо чаш. Это у них высший долг благочестия.
      10. Агафирсы разрисовывают лицо и тело в большей или меньшей степени, в зависимости от статуса, определяемого предками, впрочем, рисунки у всех одни и те же и таковы, что их нельзя смыть. Сатархи[74], не зная золота и серебра — величайших зол, торгуют путем обмена и из-за суровой и к тому же постоянной зимы живут в выкопанных в земле жилищах, в пещерах и подземельях, при этом они закутывают все тело и даже лицо прикрывают так, чтобы только видеть.
      11. Тавры, особенно известные из-за прибытия [к ним] Ифигении и Ореста, обладают ужасными нравами, и о них идет ужасная слава, что они вместо жертвенных животных обычно убивают пришельцев. Начало рода басилидов ведется от Геркулеса и Ехидны[75], нравы у них царственные, оружие — только стрелы. Бродячие номады[76] следуют со своим скотом по пастбищам и, пока те еще не истощились, остаются на одном месте. А вот георги возделывают и обрабатывают поля. Асиаки[77] не знают, что такое воровство, и поэтому ни своего не охраняют, ни на чужое не посягают.
      12. У живущих в более отдаленных [от моря землях] нравы суровее и земля менее возделана. Они[78] любят войны и убийства, и у воюющих есть обычай выпивать кровь прямо из ран первого убитого [врага]. У них считается почетным убить как много больше [врагов], а величайшим позором — не совершить ни одного убийства. Даже [мирные] договоры не заключаются у них без крови: договаривающиеся наносят себе раны и, смешав появившуюся кровь, отпивают от нее. Это они считают самым надежным залогом долговременного доверия.
      13. На пирах они охотнее всего и чаще всего говорят о том, кто сколько [врагов] убил, те же, кто хвастается большим числом [убитых], пьют из двух чаш. Это считается особой честью во время их веселий. Они вытачивают чаши из черепов заклятых врагов так же, как эсседоны из черепов родителей.
      14. А антропофаги даже блюда готовят из человеческого мяса. Гелоны[79] покрывают кожами врагов себя и своих лошадей, лошадей — кожей со всего тела, а себя — с голов. Меланхлены носят черную одежду и отсюда их название. Каждому невру установлено определенное время, когда, если он пожелает, то может превратиться в волка и затем снова принять прежний вид.
      15. У всех у них [почитается] бог Марс[80]; ему они посвящают вместо изображений мечи и пояса, а вместо жертвоприношений убивают людей. Широко раскинулись [их] земли, и из-за частых разливов рек они изобилуют пастбищами, но в других местах до того бесплодны, что жители их, не имея дров, питают огонь костями[81]...
      97. Немного [островов] в Меотиде (именно отсюда нам кажется наиболее удобным начать), и не все они обитаемы, поскольку даже пастбища там скудны. По этой причине жители употребляют вместо муки мясо больших рыб, высушенное на солнце и размолотое в порошок[82].
      98. Немного [островов] и в Понте: Левка, довольно небольшой остров, расположена напротив устья Борисфена и носит еще название Ахиллов [остров], так как там погребен Ахилл[83]; недалеко от колхов находится посвященный Марсу [остров] Ария[84], на котором, как передают легенды, жили птицы, метавшие свои перья, как стрелы, на верную гибель пришельцев; шесть [островов] среди устьев Истра: из них Певка[85] — самый известный и большой...

Книга III

      33. Сарматия[86] более широкая во внутренней своей части, чем у моря; отделенная от следующих [земель] рекой Вистулой[87], она, отступая назад [от побережья], тянется до реки Истр[88]. Народ [Сарматии] образом жизни и вооружением наиболее близок парфянскому[89], но нравы у них более суровые, как и более суров климат.
      34. У них нет городов и даже постоянных мест жительства. В зависимости от пастбищ, а также от наступлений или отступлений врага, они передвигаются, живя постоянно в своих лагерях и перевозя с собой все свое имущество. [Народ] воинственный, свободолюбивый, необузданный и до того дикий и свирепый, что даже женщины у них воюют вместе с мужчинами. Чтобы они были более способны [к войне], им с рождения выжигают правую грудь[90]. Вследствие этого руке при отсутствии груди удобнее наносить удары, а грудь становится мужской.
      35. Девочки должны у них стрелять из лука, ездить верхом и охотиться; обязанность достигших зрелости девушек — убить врага, так что преступлением считается не убить никого, и это наказывается безбрачием[91].

Европа по Помпонию Меле (реконструкция А. Зильбермана)

      36. Затем сопредельные Азии земли, кроме тех мест, где вечная зима и непереносимый мороз, заселяют скифские племена; почти все они носят одно название — бельки[92]. На азиатском побережье первыми находятся гипербореи[93] за аквилоном[94] и Рифейскими горами под самой осью созвездий; там солнце восходит не каждый день, как у нас, но лишь во время весеннего равноденствия, а заходит только в осеннее равноденствие, так что день длится непрерывно шесть месяцев и столько же ночь[95].
      37. Страна их тянется узкой полосой, согрета солнцем и сама производит плоды[96]. Ее обитатели — самые справедливые люди, и живут дольше всех других смертных и счастливее. Вечно наслаждаясь радостным досугом, они не знают ни войн, ни распрей, занимаясь служением Аполлону[97], которого почитают более всего; рассказывают, что первины урожая они посылали на Делос, сначала через своих девушек, затем через [соседние] народы, передававшие их без задержки от одного к другому, и обычай этот сохранялся долго, пока не был осквернен испорченностью народов [-посредников][98]. Живут они в рощах и лесах и, когда чувствуют, что насытились жизнью, при этом не испытывая отвращения к ней, тогда они, украсив себя гирляндами, в радостном настроении бросаются в море с какой-то определенной скалы. Такое погребение у них считается наилучшим[99]...
      44. Какое-то время не знали точно, что лежит за Каспийским заливом — то ли тот же океан, то ли земля, угнетаемая морозом и простирающаяся без конца и края.
      45. Но кроме физиков[100] и Гомера[101], которые говорили, что весь мир окружен морем, можно положиться также на Корнелия Непота[102], [мнение которого] тем более авторитетно, что оно более современно. Он приводит свидетельство об этом Квинта Метелла Целера и припоминает такой его рассказ[103]: когда тот управлял Галлией в качестве проконсула[104], царь ботов[105] подарил ему каких-то индов. Расспросив их, откуда они прибыли в эти земли, он узнал, что они были бурей унесены из индийских морей и, проплыв весь путь [от Индии], пристали, наконец, к берегам Германии[106]. Следовательно, остается [полагать, что за Каспием находится] море, но остальная часть его побережья скована вечной мерзлотой и поэтому пустынна...

(Перевод А.В. Подосинова)

[1] Средиземное море, включавшее также Черное и Азовское моря, не имело одного общего названия, поэтому греки и римляне называли его просто "Нашим морем" или "Внутренним морем". Средиземным оно было впервые названо в VII в. Исидором Севильским (Orig. XIII, 6, 1: mare mediterraneum). Подробнее о названиях Средиземного моря в античности см.: Burr 1932.

[2] Геллеспонт — совр. пролив Дарданеллы, Пропонтида — Мраморное море, Босфор Фракийский — пролив Босфор, Понт Эвксинский — Черное море, Босфор Киммерийский — Керченский пролив, болото Меотида — Азовское море.

[3] Трехчленное деление ойкумены было традиционным уже со времен Геродота (Her. II, 16) и широко привилось также на римской почве (ср. Sail. lug. XVII, 3; Plin. NH, III, 3; Hygin. Astr. 1, 8; Luc. Ampel. Lib. memor. VI, 2; Oros. I, 2, 1-3; Solin. XXIII, 13; Marc. Cap. VI, 622, 624, 626 и др.).

[4] Здесь Мела употребляет греческую форму винительного падежа единственного числа (Maeotida) вместо латинской формы (Maeotidem). В такой же форме это слово встречается в I, 15, 109, II, 1 и 2. Ниже в I, 10 использована также форма родительного падежа (Maeotidos) вместо латинской формы (Maeotidis).

[5] Мела следует здесь широко распространенному в античности мнению о том, что Танаис (Дон) и Нил находятся на одном меридиане. Ср. Страбона, который, ссылаясь на мнение авторитетных авторов, писал, что "течение Танаиса противоположно Нилу и некоторым образом диаметрально противоположно, как будто бы течение обеих рек идет по одному и тому же меридиану или по соседнему" (II, 4, 6).

[6] Из Колхиды, о которой шла речь в предыдущем параграфе.

[7] Речь идет о Кавказских горах, понятых весьма расширительно, — от малоазийского Тавра до мифических северных Рифеев.

[8] Для Мелы Рифейские горы находятся у истоков Танаиса (= Дона) на северо-востоке Европы. Соединение Рифейских гор с Кавказом, который в древнеионийской географии воспринимался, по-видимому, как Рипейская гора, может рассматриваться как попытка Мелы согласовать современные представления о Рипеях с древними свидетельствами о Кавказе-Рипеях. О Рипейских горах и проблемах, связанных с их локализацией, см. подробнее: Куклина 1985 С. 176-186 (Рипеи отождествляются с Тянь-Шанем); Подо-синов 1997. С. 91-94 (Рипеи = Урал).

[9] Под Керавнскими горами (ср. также III, 39) здесь подразумевается Главный Кавказский хребет.

[10] Ср. Plin. NH, V, 99: "даже прерываясь и удаляясь от морей, Тавр с обеих сторон получает от местных племен множество названий: с правой стороны он называется Гирканским, Каспийским, с левой — Париедром, Мосхийским, Амазонским, Кораксийским и Скифским, а общее название его у греков — Керавнский хребет". Как видим, многие Плиниевы названия перекликаются с таковыми у Мелы. Под Таврскими горами следует, вероятно, понимать отроги малоазийского Тавра, давшего название всей горной системе Азии (ср.: Strabo XI, 12, 4). Амазонскими назывались горы в районе обитания мифических амазонок — в долине Термодонта в Малой Азии; Каспийские горы — восточная часть Малого Кавказа; Кораксийские горы связаны с именем кораксов (см. ниже I, 110: Coraxici), которые обычно локализовались на северо-западном побережье Черного моря в районе Диоскуриады, совр. Сухуми.

[11] Кикн (Cycnus) означает по-гречески "лебедь".

[12] Ср. Plin. NH, VI, 15-17, где перечисляются последовательно следующие племена и местности на Черноморском побережье: regio Colica, Melanchlaeni, Coraxi, Dioscurias, Achaei, Mardi, Cercetae, Serri, Cephalotomi, Achaei (?), Toretae, civitas Sindica. Сравнение с перечнем народов у Псевдо-Скилака (в обратном порядке) показывает большую древность этого перипла: синды, керкеты, тореты, ахеи, гениохи, кораксы, колика, меланхлены, гелоны, колхи (72-81); ср. Dionys. Perieg. 680-689: савроматы, синды, киммерийцы, керкетии, тореты, ахеи, гениохи, зигии, колхи.

[13] Sindones Мелы, не встречающиеся больше ни у кого, — очевидно, то же самое, что синды (Sindi, Sivndoi) других античных авторов, если не предполагать, что Sindonum латинского текста — это ошибочное написание из Sindorum (см. подробнее: Тохтасьев 2001. С. 69-71).

[14] Совр. г. Сухум.

[15] Под городом Синд (совр. Анапа) подразумевается, очевидно, Синдика, или Синдская гавань других авторов, носившая в античности также название Горгиппия.

[16] Имеется в виду часто употребляемое римскими авторами название palus Maeotica, или paludes Maeoticae — "Меотийские болота" (совр. Азовское море).

[17] Речь идет о Босфоре Киммерийском — совр. Керченском проливе.

[18] Это название реки дает только Мела. По-видимому, речь идет о Кубани.

[19] В переводе В.В. Латышева допущена неточность — он перевел: "[озеро] по величине почти равно Понту", в то время как выражение citra magnitudinem означает обратное — "кроме, помимо величины", "если не считать величины".

[20] Maeotici здесь, по-видимому, не этноним (который звучал бы как "меоты" — Maeotae), а географическое понятие (меотийцы, жители побережья Меотиды).

[21] Таты, или фаты (фатеи) — племя, упоминаемое в боспорских надписях с середины IV в. до н.э. в титулатуре некоторых боспорских царей в качестве подданных, наряду с синдами, меотами и досхами (см., например, КБН №№ 9, 25, 972, 1015).

[22] Сираки, или сирахи, — сарматское полукочевое племя, обитавшее к востоку от Азовского моря. Этноним упоминается в боспорских надписях (см. КБН №№ 142 и 1237).

[23] Этот этноним упомянут только Мелой.

[24] Иксаматы — одно из сарматских (савроматских) племен.

[25] Описание воинственности савроматских женщин восходит еще к Геродоту (IV, 116-117). Ср. также Ps.-Hippocr. De aere. 24. Ниже в III, 34-35 Мела повторит рассказ о воинственности женщин, но на этот раз у сарматов.

[26] На самом деле Дон не является такой быстрой и стремительной рекой, как это изображает Мела, к тому же зимой он замерзает.

[27] Со времен Геродота известный в Северном Причерноморье ираноязычный народ, обитавший в Донско-Волжских степях.

[28] Слово "гинекократумены" передает греч. слово , что означает "управляемые женщинами", — эпитет, часто прилагавшийся к савроматам (ср. Ps.-Scyl. 70-71).

[29] По-видимому, имеются в виду степи, расположенные между Азовским морем и низовьями Волги.

[30] Ср. Her. IV, 108-109.

[31] В "турках" Мелы пытались иногда видеть этнических тюрок, будто бы достигших в I в. н.э. территории Восточной Европы. Более вероятно, что этноним Turcae — это искаженное геродотово .

[32] Аримфеи Мелы, по-видимому, то же самое, что аргиппеи (, рукописные варианты: ) Геродота (IV, 23).

[33] Ср. Her. IV, 7; Plin. NH, IV, 88.

[34] Ср. Her. IV, 13. Грифоны представляют собой фантастические существа восточного происхождения; их описывал Аристей из Проконнеса (VII в. до н.э.) в своей "Аримаспее", которую цитирует Геродот (IV, 13-16).

[35] Ср. Her. IV, 13.

[36] Эсседоны, или исседоны упомянуты уже Гекатеем Милетским (Fragm. 193) как скифское племя, в то время как Геродот не считал их скифами (IV, 32).

[37] Вероятно, совр. река Ногайка или река Молочные Воды, которые впадают в Азовское море на северо-западном его побережье.

[38] Агафирсы — скорее всего фракийское племя — обычно локализуются в северозападном Причерноморье западнее скифов в районе Трансильвании (ср.: Her. IV, 48 и 100). Мела, как и Плиний (IV, 88), помещает их в Северное Причерноморье, явно придерживаясь иной традиции, нежели Геродот.

[39] Греч, слово означает "живущие в повозках" и характеризует кочевой образ жизни савроматов.

[40] Имеется в виду Керченский полуостров.

[41] Сатархи — вероятно, идентичное тафриям (таврам, тавриям, таврикам) племя на Перекопе.

[42] Киммерийскими перечисленные далее города названы по имени пролива, на берегу которого они находятся — Босфор Киммерийский.

[43] Город Гермисий упомянут также Плинием (NH, IV, 87: Hermisium), который помещает его между Пантикапеем и Мирмекием. Из других источников такой город неизвестен и точной локализации не поддается.

[44] Калос лимен по-греч. означает "Прекрасная гавань". Обычно она локализуется в северо-западном Крыму (Ак-Мечетская бухта).

[45] Мыс Криу Метопон (по-греч. букв. "Бараний Лоб") отождествляется с совр. мысом Ай-Тодор на южном побережье Крыма.

[46] Mela, I, 104.

[47] Мыс Партенион отождествляют обычно с совр. мысом Феолент на Гераклейском полуострове.

[48] Имеется в виду один из крупнейших греческих городов Северного Причерноморья Херсонес Таврический, расположенный на окраине совр. Севастополя.

[49] Легенда об основании Херсонеса Дианой (Артемидой) имеет своим истоком миф о перенесении Артемидой в страну тавров Ифигении, дочери царя Агамемнона, — миф, ставший особенно известным по драме Еврипида "Ифигения в Тавриде".

[50] О почитании нимф в Херсонесе других сведений не сохранилось.

[51] Римская миля равна около 1,5 км, таким образом пять миль составляют около 7,5 км. Действительная ширина Перекопского перешейка в его самом узком месте равна ок. 7 км, что близко указанной Мелой величине.

[52] Название Тафры происходит от греческого слова ("ров") и представляет собой отзвук рассказанной Геродотом легенды о рве, вырытом на Перекопском перешейке рабами скифов, ушедших в поход в Малую Азию (см.: Her. IV, 1-4).

[53] Каркинитский (или Керкинитский) залив в Северо-Западном Крыму сохранил свое название до наших дней.

[54] Каркина часто отождествляется с упоминаемыми здесь же городами Каркинитида и Керкинитида и локализуется в районе совр. г. Евпатория.

[55] Отождествление рек Герр, Гипакарес и Пантикап, упомянутых еще Геродотом (IV, 54-56), вызывает большие трудности (подробнее о попытках их идентификации см.: Доватур и др. 1982. С. 285-292).

[56] Название басилиды отражает Геродотов эпитет одного из скифских племен — "царских скифов" (IV, 20).

[57] Так же без перевода Мела передает геродотову характеристику других скифских племен — скифов-кочевников (IV, 19: ).

[58] Имеется в виду Гилея (букв. "Полесье") — по Геродоту (IV, 9; 19; 54; 55; 76), лесистая местность вдоль побережья Черного моря к востоку от Борисфена-Днепра.

[59] Под георгами следует понимать геродотовых скифов-земледельцев (IV, 18: ).

[60] Имеется в виду современная Тендровская коса в северной части Керкинитского залива, в настоящее время ставшая островом (см. о Тендровской косе новейшее исследование: Der Achilleus-Kult 2006. S. 89-109; 209-215 и passim).

[61] Борисфеном в античности называли совр. реку Днепр. Описание Мелы довольно точно соответствует описанию Борисфена у Геродота (IV, 53).

[62] Что касается Ольвии, то речь идет о крупном греческом городе, расположенном на правой стороне Днепро-Бугского лимана неподалеку от села Парутино, основанном милетянами в VI в. до н.э. Под Борисфенидой следует, вероятно, понимать или второе название Ольвии (Геродот знает для Ольвии только это название), приведенное Мелой ошибочно как название другого города, или греческое поселение на острове Березань, находящемся в самом устье лимана.

[63] Ср. Her. IV, 17.

[64] Гипанис — совр. река Южный Буг.

[65] Ср. Her. IV, 52.

[66] Эту реку называют также Плиний (NH, IV, 82) и Птолемей (III, 5, 16). Вероятно, этим именем называли одну из рек, впадающих в Тилигульский залив.

[67] Племя асиаков, правда, в форме "аксиаки", называет также Плиний (NH, IV, 82).

[68] Тира — совр. река Днестр.

[69] Невры упоминаются уже Геродотом (IV, 17; 51; 100; 102; 105, 119; 125), который помещает их к западу от Борисфена у истоков Днестра.

[70] Имеется в виду древнегреческий город Тира, руины которого обнаружены в районе Белгорода Днестровского.

[71] Греки знали Дунай сначала как Истр (уже у Гесиода, Theog. 339); название Danuvius впервые встречается у Цезаря (Bell. Gall. VI, 25) и закрепилось за верхним течением Дуная.

[72] Многие античные авторы сообщают о семи устьях Дуная (см.: Verg. Georg. IV, 292; Aen. VI, 800; Strabo, VII, 3, 15; Ovid. Tr. II, 189 et passim; Stat. Silv. V, 2, 137; Ammian. Marcell. XXII, 8, 44-45; Solin. XIII, 1), сравнивая Дунай с Нилом. Вместе с тем называлось и иное число устьев: пять (Her. IV, 47; Ephor. apud Strabo, VII, 3, 15; Ps.-Scymn. 775; Arr. PPE, 35; Anab. I, 3. 2; Ind. II, 5; Dionys. Perieg. 298) и шесть (Plin. NH, IV, 79; Ptol. Ill, 10, 2-6). По-видимому, дельта Дуная постоянно пребывала в подвижности: некоторые устья могли заиливаться, пересыхать.

[73] Большинство этнографических подробностей о скифских племенах имеет своим истоком "Скифский логос" Геродота в 4-й книге его "Истории".

[74] Прямых параллелей к образу сатархов в античных источниках нет.

[75] Ср. Her. IV, 9-10.

[76] Эпитет vagi является переводом греч. слова ("кочевники"); таким же толкованием этого имени является последующая характеристика их образа жизни.

[77] Это описание нравов асиаков, которое не засвидетельствовано Геродотом, имеет параллели в античной этнографии, которая приписывала варварам нестяжательство и честность как следствие отсутствия частной собственности и товарно-денежных отношений.

[78] По-видимому, имеются в виду скифские племена, ср. близкое описание обычаев скифов у Геродота (IV, 64-66).

[79] Характеристика гелонов у Мелы резко контрастирует с описанием Геродота. Если у Геродота гелоны — племя эллинского происхождения, земледельцы, питающиеся хлебом и возделывающие сады (IV, 108-109), то Мела переносит на гелонов обычаи, которые Геродот приписывал скифам (IV, 64).

[80] Ср. Her. IV, 62.

[81] Ср. Her. IV, 61 о варке мяса на костре из костей убитого животного.

[82] О трех небольших островках в западной мелководной части Меотиды сообщает также, не приводя их названий, Страбон (VII, 4, 1); он же упоминает остров Алопекию напротив устья Танаиса-Дона (об Алопеке — Alopece говорит также Плиний, IV, 87) и несколько безымянных островов поблизости (X, 2, 3). Рассказ о высушенной рыбе, используемой как мука (нигде больше не встречается в описаниях Северного Причерноморья), может быть связан с рыбным и рыбозасолочным промыслом, которым славились жители меотийского побережья (ср. Strabo, XI, 2, 4). Практика высушивания и толчения рыбы в муку обычно приписывалась племенам ихтиофагов (букв, "поедателей рыб"), локализуемых в разных частях ойкумены (см., например: Agatarchid. Mar. Erythr. 34; Strabo, XV, 2, 2; Arr. Ind. XXVIII, 8).

[83] Обычно Левкой (т.е. "Белым") или островом Ахилла называли совр. остров Змеиный (Фидониси), лежащий недалеко от устья Дуная. Здесь почитался Ахилл Понтарх ("Владыка Понта"), здесь находился посвященный ему храм. Некоторые же авторы, и среди них Мела, помещают Левку напротив устья Борисфена (ср.: Plin. NH, IV, 83 и 93; Dionys. Perieg. 541-543; Solin. XIX, 1; Iord. Get. 46). Эта двойственность локализации Левки объясняется либо географической ошибкой, либо перенесением названия Ахиллов остров на остров Березань в устье Днепра, который также был известен почитанием Ахилла (подробнее см.: Der Achilles-Kult, 2006, S. 49-87).

[84] Остров Ария, или Ареатида — совр. остров Керасун-Ада, находящийся против античного города Керасунт в Южном Причерноморье. Мела рассказывает миф о птицах, которые убивают причаливших к острову своими железными перьями; миф связан с амазонками, построившими, по преданию, на острове храм Аресу-Марсу, и с походом аргонавтов, которые должны были на пути в Колхиду проплыть мимо острова.

[85] Под шестью островами дельты Дуная следует понимать, по-видимому, острова, образованные семью рукавами Нижнего Дуная. Остров Певка (), расположенный в южной части устья Дуная, часто упоминается античными авторами как самый большой из дельтовых островов. Его название выводили из греческого названия сосны — . Предполагается, что остров Певка находился на месте совр. гряды Сэрэтуриле в устье Дуная.

[86] Понятие Сарматии как большой страны, расположенной восточнее Германии на пространстве от Балтийского моря до Истра, заменившее собой старое, столь же расширительное понятие Скифии, восходит ко времени Агриппы, хотя и несколько отличается от его собственного понимания. Так, между Германией и Сарматией Агриппа помещал еще Дакию. Мела ни разу не упоминает Дакию в своей "Хорографии", а вместо нее помещает Сарматию (ср. выше I, 19 и III, 25). Название Sarmatia впервые зафиксировано именно Мелой.

[87] Настоящее место — первое в античной литературе упоминание Вислы, хотя, возможно, оно впервые появилось в "Хорографии" Агриппы; ср. Plin. NH. IV, 81. Упоминание Вислы как восточной границы Сарматии представляет определенные историко-географические трудности. Определение территории Сарматии от Одера до Вислы уже в середине I в. н.э., как явствует из буквального прочтения текста, противоречит историко-археологическим реалиям, да и словам самого Мелы, который в I, 19 писал, что земли сарматов простираются от германцев до Азии, т.е. до Танаиса.

[88] Дунай как южная граница Скифии выступал еще у Геродота (IV, 99-101).

[89] Сравнение сарматов (или скифов) с парфянами было широко распространено в античной этнографической литературе.

[90] Эта особенность приписывалась обычно амазонкам и савроматам, по легенде, происходившим от первых.

[91] Здесь Мела повторяется: он уже описывал в сходных словах воинственных женщин в Северном Причерноморье, а именно у народа иксаматов (см. выше I, 114).

[92] Названия "бельки" для скифов, кроме Мелы, не приводит ни один античный автор. Оно упоминается Мелой еще раз в III, 57 при описании арктического побережья Северо-Восточной Европы, против которого находится остров Тиле.

[93] Уже Геродот описывал гипербореев как обитающих за грифами на берегу моря (IV, 13).

[94] Аквилон — северный ветер, латинский эквивалент греч. названия Борей. Этноним "гипербореи" означает "живущие за Бореем" (по-латыни "за аквилоном", как у Мелы).

[95] В описании длящихся по полгода зимы и лета отразились смутные знания древних греков и римлян о полярной зиме.

[96] Геродот ничего не рассказывает об особом климате земли гипербореев, при этом саму легенду о них и их дарах, посылаемых на Делос, Мела заимствовал именно из геродотовой традиции.

[97] Речь идет об Аполлоне Гиперборейском, чей культ был известен в Дельфах и на Делосе. Предполагалось, что Аполлон проводит зиму у гипербореев, а весной возвращается в Элладу.

[98] Подробнее маршрут передачи даров гипербореев на Делос был описан Геродотом в IV, 33-35.

[99] Речь, вероятно, идет о ритуальном самоубийстве стариков, сведения о котором сохранились у многих античных авторов (см., например: Her. I, 216; Val. Flacc. VI, 122; Plut. De Alex. virt. I, 5 и др.).

[100] Под "физиками" (physici) Мела понимает, по всей видимости, древнеионийских ученых.

[101] Ср. Ноm. II. XXI, 195-197.

[102] Имеется в виду какое-то не дошедшее до нас произведение Корнелия Непота, писателя I в. до н.э. (ум. ок. 27 г. до н.э.).

[103] Ср. сходный рассказ Плиния (NH, II, 170).

[104] Квинт Цецилий Метелл Целер был проконсулом Галлии Цизальпийской в Северной Италии в 62 г. до н.э.

[105] Боты (Boti), названные Мелой, не упоминаются другими античными авторами, поэтому их идентифицируют с бойями, которые жили в среднем течении Дуная. Плиний в своей версии рассказа об индийцах в II, 170 называет вместо ботов свевов (Sueui), обитавших в это время в районе рек Майн и Некар.

[106] По мнению ряда исследователей, речь в этом рассказе идет о прибитых к побережью Европы лодках с эскимосами или даже североамериканскими индейцами. В подтверждение возможности такого плавания приводят свидетельства средневековых источников и сообщения Нового времени, из которых следует, что потерпевшие кораблекрушение жители Северной Америки или Гренландии иногда бывали относимы к побережью Западной Европы. Г. Бенгтсон считал, что это были реальные индийцы, прибывшие через Бактрию, Каспийское море, Фасис и далее через южнорусские степи к Висле и далее в Германию. А.А. Молчанов предлагает маршрут настоящих индийских купцов реконструировать следующим образом: из Индии через Аравийское и Красное моря в Александрию Египетскую, затем по Средиземному морю до Гибралтара, затем вдоль берегов Испании и Галлии к Северному и Балтийскому морям. К. Таузенд отождествляет царя свебов (по Плинию) со знаменитым Ариовистом, обитавшим в то время в районе реки Майн, а племенное название ботов (rex Botorum у Мелы) считает искаженным именем готов (= Gotorum), которое встречается в таком же искаженном виде у Страбона (VII, 1, 3: = ). Готы обитали в Южной Швеции и могли передать "индийцев" Ариовисту. "Индийцами", прибывшими по морю с востока, для южношведских готов могли быть финно-угры, обитавшие к востоку от Ботнического залива, а точнее лаппы, известные по Тациту и Птолемею (там они называются финнами). При этом Таузенд не исключает, что "индийцами" могли быть и финно-угры, жившие далеко на востоке (мордва или пермь). Предлагалось также под "индами" понимать "венедов" (инды-винды-венеды), которые могли приплыть с востока Балтики в германские воды (Подосинов 2005б. С. 29-33 с литературой вопроса).