ПРИЛОЖЕНИЯ

АНТИЧНЫЕ ИСТОЧНИКИ

Демосфен

      Великий греческий оратор (ок. 384-322 гг. до н.э.), ставший эталоном ораторского искусства для всей античности и в последующие века вплоть до Нового времени. Его речи содержат огромный исторический материал, служащий источником для изучения греческого общества того времени, идеологии, политики, экономики и культуры.
      В своих политических взглядах Демосфен был ярым противником македонской гегемонии над Элладой. Под именем Демосфена сохранилось 63 произведения, 40 из которых признаются подлинными. Они делятся на речи политические и судебные. Публикуемые ниже фрагменты некоторых речей Демосфена являются яркими свидетельствами тесных экономических и политических связей, существовавших между Афинами и Боспорским царством в середине IV в. до н.э.
      Издания: Demosthenis Orationes / Ed. S.H. Butcher et W. Rennie. Vol. I-IV. Oxford, 1903-1931; Demosthenes. Private orations / Ed. A.T. Murray. Vol. I-VL Cambridge (Mass.); London, 1954-1984.
      Переводы: Демосфен. Речи. В трех томах / Отв. ред. Е.С. Голубцова, Л.П. Маринович, Э.Д. Фролов. М., 1994-1996.
      Литература: Глускина 1994; Жебелев 1922; Радциг 1996; Cloche 1957; Jaeger 1939; Schaefer 1885-1887.

XX. РЕЧЬ ПРОТИВ ЛЕПТИНА О БЕСПОШЛИННОСТИ[1]

      29. Далее, судьи, в законе [Лептина][2] ясно сказано, чтобы никто ни из граждан, ни из равнообязанных, ни из чужеземцев не был свободен [от государственных повинностей], но при этом не указано, от каких именно — хорегии[3] или какой-либо другой повинности[4], а просто [сказано], чтобы никто не был свободен от повинностей, кроме потомков Гармодия и Аристогитона[5]; и так как, с одной стороны, под словом "никто" [Лептин] разумеет всех прочих, а с другой стороны, говоря о "чужеземцах", не прибавляет определения "живущих в Аттике", то [этим] он и боспорского архонта Левкона[6] с детьми[7] лишает того дара, которым вы их наградили. (30) По происхождению Левкон, конечно, чужеземец, но по вашему постановлению — [афинский] гражданин. Но по этому закону ни первое, ни второе не дает ему права на свободу от повинностей. А между тем, если поразмыслите, то окажется, что он постоянно оказывает нам благодеяния; и [притом] такие, которые наиболее нужны нашему городу, тогда как каждый из других благодетелей был вам полезен лишь в течение некоторого времени. (31) Вы ведь, конечно, знаете, что к вам привозится хлеба гораздо более, чем ко всем другим. Хлеб, привозимый водою из Понта[8], по количеству равняется всему, привозимому из прочих рынков[9]. И понятно: это происходит не только оттого, что эта земля производит огромное количество хлеба, но и потому, что господин этого [хлеба][10] Левкон даровал беспошлинность [купцам], везущим [хлеб] в Афины, и обнародовал приказ, чтобы отплывающие к вам грузились первыми[11]. Имея [от вас такой] знак расположения для себя и своих детей, он [со своей стороны] дал его всем вам.
      (32) Рассмотрите [теперь], как велика эта [милость]! С [купцов], вывозящих из его владений хлеб, он взимает в виде пошлины 1/30 [стоимости товара]: оттуда ввозится сюда около 400 ООО[12] [медимнов] хлеба, как это можно видеть из записи у хлебных приставов[13]: следовательно, он дарит вам 10 ООО медимнов с 300 ООО, а с 100 000 приблизительно 3 000. (33) Притом он так далек от мысли лишать нас этого благодеяния, что, устроив новый торговый порт Феодосию[14], которая, по словам моряков, ничуть не хуже Боспора[15], и здесь даровал нам беспошлинность. О прочем я умалчиваю, хотя мог бы многое сказать о благодеяниях, которые оказал вам как сам Левкон, так и его предки: [припомню только, что] в позапрошлом году, когда повсюду оказался недостаток в хлебе, он прислал вам хлеба не только в достаточном количестве, но даже в таком, что [от продажи его] было выручено 15 талантов[16], которые поступили в распоряжение Каллисфена. (34) Итак, что же, по вашему мнению, афиняне, [подумает] о вас этот [муж], оказавший вам такие услуги, если услышит, что вы по закону лишили его льготы, и если вы не сделаете когда-нибудь постановления, что ему можно возвратить ее? Неужели вы не понимаете, что этот самый закон, если войдет в силу, вместе с Левконом лишит беспошлинности и тех из вас, которые вывозят хлеб из его владений? (35) Ведь, конечно, никто не воображает, что Левкон допустит, чтобы ваши дары у него были отняты, а данные им остались за вами. Стало быть, помимо значительного ущерба, который, очевидно, принесет вам этот закон, он отнимает у вас и некоторые из наличных выгод. И после этого вы еще рассуждаете, нужно ли его отменить, и не пришли уже давно к такому решению? Возьми и прочти им постановления, касающиеся Левкона[17] (Читаются постановления).
      (36). Из [прочитанных] постановлений вы слышали, судьи, как заслуженно и справедливо получил от вас Левкон беспошлинность. И вы и он поставили плиты с копиями декретов — одну в Боспоре, другую в Пирее, третью в Гиероне[18]. Рассмотрите же, до какой степени позора доводит вас этот закон, выставляющий [целый] народ менее верным [своему слову], чем один человек. (37) Не думайте, что эти плиты поставлены для какой-нибудь другой цели, а не в виде договора о всем том, что вы получили или дали: Левкон окажется верным этим условиям и всегда готовым оказывать вам какие-нибудь услуги, а вы — отменившими [постановления, написанные на] существующих [плитах], что гораздо хуже их уничтожения, ибо таким образом они будут стоять для желающих поносить наш город в виде [красноречивого] доказательства того, что они говорят правду. (38) Ну а если Левкон пришлет к вам [послов] с вопросом, за какую вину вы лишили его беспошлинности, [скажите] ради богов, что мы ответим или что напишет автор сделанного в нашу пользу постановления? Что некоторые оказались недостойными приобретенной [ими льготы]? (39) А если он на это скажет: "Ведь и среди афинян, быть может, есть люди нечестные, однако я из-за этого не лишаю честных благодеяния и, считая честным народ, предоставляю льготу всем", — то его слова не будут ли справедливее наших? Мне, по крайней мере, кажется [так]. Ведь у всех людей скорее принято ради людей, оказавших услуги, благодетельствовать и некоторым другим из числа плохих, чем из-за негодяев отнимать раз данное у тех, которые бесспорно заслуживают благодеяний. (40) И я даже не могу представить себе, как не принудит кто-нибудь Левкона к обмену имущества, если захочет: у вас всегда есть его деньги, а в силу этого закона, если кто заявит на них претензию, то он или лишится их, или будет принужден исполнить повинности. А для него самое важное — не потеря денег, а мысль о том, что вы отняли у него [ваш же собственный] дар. (Далее следуют другие примеры несправедливости закона по отношению к благодетелям афинского государства).

(Перевод К.П. Цветкова из: ВДК 1947. 3. С. 235-237)

XXXIV. РЕЧЬ ПРОТИВ ФОРМИОНА О ЗАЙМЕ[19]

      8. [Формион][20], прибыв в Боспор... застал там дела в дурном положении вследствие случившейся у Перисада[21] войны со скифским царем, почти не находил покупателей для привезенных товаров[22] и не знал, что делать...
      23. ...Формион говорит, что он отдал Лампиду[23] в Боспоре 120 ки-зикских статеров[24]... а кизикский [статер] ходил там по 28 аттических драхм...
      36....Когда Перисад в Понте объявил всенародно, что желающий вывозить хлеб в Афины, в аттическую гавань, [имеет право] вывозить его беспошлинно, находившийся [тогда] в Боспоре Лампид получил право на вывоз хлеба и [воспользовался] беспошлинностью во имя города[25], а [сам], нагрузив большой корабль хлебом, отвез его в Аканф[26] и там продал[27]...

(Перевод В.В. Латышева из: ВДК 1947. 3. С. 297)

XXXV. РЕЧЬ ПРОТИВ ЛАКРИТА[28]

      31....Этот Лакрит[29] сказал, что разбилось судно, шедшее из Пантикапея в Феодосию, и что при крушении судна погибли деньги его братьев, случайно находившиеся на судне; оно было — говорил он, — нагружено соленой рыбой, косским вином и кое-чем другим; и говорили, что все это было нагружено вместо [прежнего груза] и что он хотел отвезти этот [новый груз] в Афины, если б он не погиб при крушении судна. (32)... А косское винцо, [т.е.] 80 сосудов прокисшего вина, и соленая рыба перевозились из Пантикапея в Феодосию для какого-то земледельца, на продовольствие полевым рабочим...

Свидетельские показания

      34. Эрасикл свидетельствует, что он сопутствовал Гиблесию[30] в Понт в качестве кормчего и что в Феодосию из Пантикапея корабль шел, как ему известно, без груза и на нем не было вина, принадлежавшего самому Аполлодору[31], ныне находящемуся под судом, а перевозилось около 80 глиняных сосудов косского вина для одного из жителей Феодосии.
      Гиппий, сын Афиниппа из Галикарнасса, свидетельствует, что сопутствовал Гиблесию в качестве начальника корабля и что, когда корабль шел в Феодосию из Пантикапея, то Аполлодор нагрузил на него один или два сосуда шерсти, одиннадцать или двенадцать глиняных сосудов соленой рыбы и две или три связки козьих кож, а больше ничего.
      35. ...А вы, судьи, припомните сами, знаете ли или слыхали ли когда-нибудь, чтобы кто-нибудь привез на продажу в Афины из Понта вино, в особенности косское? Совершенно наоборот, в Понт ввозится вино из наших стран — из Пепарефа, Коса, Фасоса, Менды и разное [другое] из других городов; а из Понта вывозятся сюда совершенно другие [продукты][32]...

(Перевод В.В. Латышева из: ВДК 1947. 3. С. 237-238)

[1] Речь была произнесена в 355/354 гг. до н.э.

[2] Закон был предложен афинским политическим деятелем Лептином в 355 г. до н.э. и имел своей целью уничтожить свободу от пошлин (ателию) для всех граждан Афин и чужестранцев.

[3] Хорегия — общественная повинность, заключающаяся в содержании на свои средства хора трагедии или комедии.

[4] Помимо прочих повинностей и обложений, имеется в виду также обложение налогами.

[5] Гармодий и Аристогитон — тираноубийцы, замышлявшие в 514 г. до н.э. убить Писистратидов Гиппарха и Гиппия; они и их потомки пользовались большим уважением и почетом у афинян.

[6] Имеется в виду Левкон I, правивший Боспором с 388 по 348 г. до н.э. Он был сыном боспорского царя Сатира I, о котором речь шла в "Трапезитской речи" Исократа (см. выше) и при котором Боспор вел активную торговлю зерном с Афинами.

[7] Имеются в виду Спарток II и Перисад, которые правили сначала вместе (348-344 гг. до н.э.); после смерти Спартока в 344/3 г. Перисад стал единоличным правителем Боспора (до 311/10 г.).

[8] По вопросу о хлебной торговле Афин с Боспором существует большая литература (см.: Брашинский 1963; Крутикова 1975; Маринович 1998. С. 4-30 с полной библиографией).

[9] Другими крупными поставщиками зерна в Афины были Сицилия и Египет.

[10] И.П. Цветков перевел "ее правитель", имея в виду Боспорскую страну (землю). В настоящее время принято относить слово кирю? "господин" к хлебу. Это прочтение дает возможность говорить о главенствующем положении Спартокидов в экспорте боспорского хлеба. Будучи царями для варварских территорий Боспорского царства, Спартокиды могли собирать в виде обложения огромные зерновые ресурсы, производимые местными племенами.

[11] Из этого сообщения явствует, что боспорский хлеб экспортировался не только в Афины, но и в другие государства, и это позволяет заключить, что на Боспоре производилось зерна больше, нежели исследователи полагали, основываясь только на данных по торговле с Афинами.

[12] В пересчете на современные меры этот вес составляет 21 012 тонн, что должно было стоить афинянам ок. 333 с лишним талантов, а для транспортировки такого количества зерна необходимо было около полуторы сотен кораблей (см.: Маринович 1998. С. 20).

[13] Очевидно, в Пирее — афинском порту — фиксировались данные о прибывающих туда кораблях и грузах. Хлебными приставами (ситофилаками) назывались должностные лица, ведавшие хлебной торговлей и ведшие учет поступающего хлеба. Ссылка Демосфена на документацию свидетельствует о достоверности сообщаемых им данных, которые, в свою очередь, часто используются для расчетов народонаселения Аттики в IV в. до н.э., размеров обрабатываемой земли там и на Боспоре.

[14] Из этого упоминания Феодосии видно, что она совсем недавно была присоединена к Боспорскому царству. Известно, что Сатир I умер во время осады Феодосии (Harpocration, s.v. ), в то время как его сына Левкона боспорские надписи называют уже "архонтом Боспора и Феодосии" (см.: КБН 6, 6а, 8, 1111). Феодосия была единственным незамерзающим портом Боспорского царства.

[15] Здесь под Боспором понимается, очевидно, Пантикапей со своей гаванью. Об этом же свидетельствует титулатура Спартокидов IV в. до н.э. — "архонт Боспора и Феодосии". Примечательно, что и Демосфен называет Левкона не тираном и не царем, а именно "архонтом".

[16] Один талант содержал в себе 26,196 кг серебра и равнялся 60 минам (1 мина = 100 драхмам). По-видимому, именно этот случай имел в виду Страбон, когда сообщал: "Говорят, что Левкон отправил афинянам из Феодосии 2 100 00 медимнов хлеба" (VII, 311).

[17] Имеются в виду постановления афинского народного собрания, предоставляющие Левкону и его сыновьям афинское гражданство и ателию (право беспошлинного ввоза товаров). Сохранился подобный декрет от 346 г. до н.э. (см.: Граков 1939. С. 239-240), в котором говорится о почестях, оказываемых афинянами сыновьям Левкона Спартоку и Перисаду, которые "обещают афинскому народу заботиться о высылке хлеба, как заботился их отец", и "дают афинянам те же привилегии, какие дали Сатир и Левкон". (Брашинский 1963. С. 122 и след.).

[18] Гиерон, находящийся на восточном берегу Боспора Фракийского при самом устье Понта, был важным перевалочным пунктом для кораблей, плывущих из Черного моря в Афины. Отсюда их сопровождал эскорт афинских военных кораблей.

[19] Речь датируется 327/6 г. до н.э.

[20] Формион, торговец, поплывший из Афин на Боспор за товаром и взявший у истца Хрисиппа в долг большую сумму денег (2000 драхм), которую не захотел позже возвращать, ссылаясь на кораблекрушение, в котором погибли и заемные деньги.

[21] Имеется в виду боспорский царь Перисад I (344/3-311/10 гг.).

[22] Из Греции на Боспор импортировались предметы ремесла и роскоши, вино, оливковое масло.

[23] Лампид был корабельщиком, что могло означать или владельца, или фрахтователя торгового судна, или его капитана. Из речи явствует, что Лампид был к тому же рабом. На суде Лампид (по-видимому, ложно) свидетельствовал, что на корабле, который потерпел кораблекрушение только выйдя из порта Пантикапея, находились деньги Формиона.

[24] Кизикский статер (по городу Кизику на малоазийском побережье Мраморного моря) изготавливался из электра (сплава золота и серебра) и стоил вдвое больше обычного золотого статера. Из дальнейшего текста явствует, что 120 кизикских статеров были равны 3360 драхмам.

[25] Имеются в виду Афины.

[26] Город на полуострове Халкидика, находившийся в македонском подчинении, т.е. враждебный Афинам.

[27] По афинским законам того времени никто из афинских граждан не имел права продавать хлеб куда-либо, кроме Афин.

[28] Речь написана, по-видимому, ок. 351 г.

[29] Как и в предыдущей речи, обвиняемый в этой речи Лакрит отказывается возвращать долг, сделанный его братьями для торговой экспедиции на Боспор, оправдываясь, в частности, кораблекрушением, во время которого деньги пропали. Речь интересна деталями внутрибоспорских морских перевозок.

[30] Гиблесий был совладельцем затонувшего корабля.

[31] Один из братьев, занимавших деньги на поездку на Боспор.

[32] Вывозились, как правило, хлеб, соленая рыба, кожи, мед, воск и рабы.