КУЛИКОВСКАЯ БИТВА
Золотая Орда перед Куликовской битвой
Как уже говорилось выше, Азиз-шейх — последний сарайский хан, упомянутый в русской летописи в 1367 г. Согласно имеющимся монетам правление его приходится на 766—768 гг.х., т.е. в 1367 г. он лишился престола[1]. Вслед за ним только в одном 768 г.х. выпускал монеты хан Пулад-Тимур[2], причем на некоторых из них была помещена надпись "султан покойный Джанибек-хан"[3]. В том же, 768 г.х. чеканились монеты и от имени Джанибека II[4], возможно также принадлежавшие Пулад-Тимуру. В следующем, 769 г.х. (с 28.8.1367 по 15.8.1368 г.), судя по выпущенным здесь монетам Абдуллаха, Мамай вновь захватывает Сарай ал-Джедид на короткое время[5]. События, происходившие на левобережье Волги в начале 1370-х годов, во многом неясны, так как монет этого времени очень мало, письменные источники также скупы в его освещении. В 772—773 гг.х. (с 26.7.1370 по 2.7.1372 г.) в Сарае ал-Джедид, судя по монетам, правил Тулунбек[6]. В 1372 г. Мамаю вновь удается захватить столицу государства, о чем свидетельствуют монеты Мухаммед-Булака, чеканенные в Сарае ал-Джедид в 773 г.х.[7] (с 15.7.1371 по 2.7.1372 г.). Однако торжество Мамая было недолгим, так как правитель Хаджитархана Черкес "пошел на Мамая, победил его и отнял у него Сарай"[8]. Событие это скорее всего можно отнести к 1374 г., так как Черкес, судя по монетам, правил в Хаджитархане в 1374—1375 гг.[9] В результате под властью Черкеса оказалось левобережье Нижнего Поволжья от Хаджитархана до Сарая ал-Джедид. Л.Н. Насонов предполагал, что его владения были более обширны, включая в них еще два улуса — Мохши и Хорезм. При этом он приводит сведения (без ссылки на источник) о монетах с именем Черкеса, чеканенных в этих центрах[10]. На основании этого делается вывод о том, что владения Черкеса врезались клином между русскими княжествами и Ордой Мамая, отделяя их друг от друга и одновременно отрезая сообщение последнего с территорией бывшей Волжской Булгарии[11]. По мысли Насонова, отделение русских земель от территории Мамая полосой владений соперничавшего с ним сарайского хана придало московскому правительству решимость в борьбе против южного соседа. Именно из такой ситуации Насонов выводил причину крутого поворота русской политики, принявшей в этот период открытую и острую анти-мамаевскую направленность[12]. Однако подобные построения нельзя считать правильными, так как данные Насонова о монетах Черкеса, выпускавшихся в Мохши и Хорезме, не подтверждаются никакими источниками. Кроме того, выше уже отмечалось, что сарайские ханы придерживались исключительно пассивной оборонительной позиции и даже не пытались организовать нападение на подвластное Мамаю правобережье Волги. К этому можно добавить, что положение самого Черкеса было чрезвычайно сложным и не позволяло ему даже помышлять о захвате находящихся за сотни километров улусов. Что касается Хорезма, то здесь в эти годы у власти находилась династия Суфи. Таким образом, причины "розмирия", происшедшего в 1374 г. у Дмитрия Ивановича с Мамаем, коренятся не в каких-то территориальных и пограничных изменениях, что будет рассмотрено ниже.
После изгнания Мамая с левобережья Волги здесь с новой силой разгорается междоусобная вражда. В крупном городе Сарайчике (на р. Урал), занимавшем ключевую позицию в начале торгового пути из Золотой Орды в Хорезм, Иран, Монголию, Китай и Индию, идет борьба между Ильбаном и Алп-ходжой, которые в 1373—1374 гг. чеканят здесь монеты[13]. На Хаджитархан, находившийся под властью Черкеса, было совершено неудачное нападение из Кок-Орды. Затем против Черкеса выступил Айбек-хан, которому удалось захватить столицу и некоторое время удерживаться на престоле[14]. Возможно, что этому сообщению восточных летописей соответствуют монеты Каганбека, выпускавшиеся в Сарае ал-Джедид в 1375 г.[15] В это время в борьбу за золотоордынский престол впервые вмешивается Тохтамыш, пришедший на берега Волги из Кок-Орды. Ему удается захватить Сарай ал-Джедид и удерживать его около двух лет. Основанием для такого утверждения служат чеканившиеся здесь в 777—779 гг.х. (с 2.6.1375 по 29.4.1378 г.) монеты с именем Тохтамыша[16]. Однако окончательно укрепиться в столице Золотой Орды ему не удалось, и он был вынужден на какое-то время уступить власть Арабшаху. Монеты последнего известны лишь от 779 г.х. (с 10.5. 1377 по 29.4.1378 г.) и в небольшом количестве[17]. Временно отступивший Тохтамыш на протяжении 1379 г. собирает силы для нового удара, который последовал весной или летом 1380 г. На этот раз он окончательно захватил не только Сарай ал-Джедид, но и первую золотоордынскую столицу — Сарай ал-Махруса (известную также под именем Старого Сарая, ныне городище Селитренное в Астраханской области), а также Сарайчик и Хаджитархан, т.е. практически все области, располагавшиеся восточнее Волги. Явно руководствуясь достижением определенных внутриполитических выгод, среди которых не последняя роль отводилась укреплению авторитета собственной власти, новый хан организует во всех этих городах чеканку монет от своего имени, на которых стоит дата 782 г.х.[18] (с 7.4.1380 по 27.3.1381 г.). Несколько иная точка зрения на события, происходившие в районе левобережья Волги в конце 70-х годов, высказана Ю.К. Бегуновым[19]. По его мнению, Тохтамыш захватил Сарай ал-Джедид лишь весной 1381 г. При обосновании этой даты Бегунов некритически подошел к сообщениям некоторых восточных источников, использовал во многом устаревшие зарубежные исследования и не привлек данных нумизматики. Публикации многочисленных монет Тохтамыша не оставляют сомнений, что его вторичное появление на Волге относится к весне или лету 1380 г. На эту же дату утверждения Тохтамыша на золотоордынском престоле косвенно указывает сообщение Новгородской IV летописи. Под 1382 г. здесь говорится: "Бысть в 3-ее лето царства Тахтамышева, царствущоу емоу в Орде в Сараи"[20], т.е. первым годом правления Тохтамыша являлся 1380-й. Наконец, восточные источники сообщают, что зиму 1379/80 г. Тохтамыш пробыл в столице Кок-Орды Сыгнаке на р. Сырдарье и, "когда наступила весна, привел в порядок войско и завоевал государство и область Мамака"[21]
Для Мамая 1360-е годы прошли под знаком незати-хающей борьбы против Сарая ал-Джедид за верховную власть в государстве. Результаты этой борьбы явно не удовлетворяли ни одну из сторон. Одновременно с этий Мамай сумел ликвидировать более мелких соперников в районах западнее Волги и стал здесь единоличным хозяином. Постоянную напряженность внутриполитической жизни Золотой Орды этого периода характеризует и тот факт, что Мамай с 1361 по 1373 г. ни разу не пытался организовать военных акций против Руси, предпочитая действовать исключительно с помощью послов[22]. Московский князь успешно использовал такую ситуацию для упрочения своего положения, причем не последнюю роль в этом играли "многы дары и великы посулы"[23] самому беклярибеку и его окружению. Однако в 70-х годах положение резко изменилось и отношения между Мамаем и Русью заметно обострились. Нападение мамаевой рати на Рязань в 1373 г. заставило насторожиться московского князя, устроившего мощный заслон на Оке возможному дальнейшему продвижению противника[24]. А в следующем году у Дмитрия Ивановича произошло "розмирие с тотары и с Мамаем"[25]. В отношениях между Дмитрием Ивановичем и Мамаем до лета 1374 г. не было каких-либо серьезных конфликтов, которые, постепенно назревая, могли бы привести к резкому и неожиданному разрыву. Наоборот, московского князя вполне устраивала сложившаяся в 60-е годы практика отношений с Мамаем, которые сохраняли видимость мирных и даже дружелюбных, поддерживаясь поездками в Орду и поднесением даров. Возникновению такого статус-кво способствовала не только умелая русская дипломатия, но и занятость Мамая безуспешными попытками объединения расколотого государства под своей властью. Подобное положение вещей было явно на руку русским, и поэтому сам московский князь был всецело заинтересован в его возможно более долгом сохранении, а не в переходе к открытой конфронтации. В данном случае причиной возникновения "розмирия" могли стать только какие-то требования Мамая, которые Дмитрий Иванович не мог и не хотел принять. Нужно особо отметить, что 1374 год был крайне неблагоприятным для Мамая. Во-первых, под натиском Черкеса он потерпел поражение и в третий раз был вынужден отказаться от обладания Сараем ал-Джедид, отступив на правобережье Волги. Во-вторых, засушливое лето привело к возникновению в степях "мора" на людей и скот[26]. В такой ситуации Мамай мог обратиться к Дмитрию Ивановичу с категорическим приказом об уплате большого "выхода" или оказании военной помощи в борьбе за захват золотоордынской столицы. Отказ великого князя и мог стать причиной "розмирия". Этот жизненно важный для Руси шаг потребовал внутренней консолидации всех сил и поддержки нового политического курса Москвы другими князьями. Крестины родившегося сына дали Дмитрию Ивановичу повод для организации съезда князей и бояр в Переяславле[27], настоящая причина которого заключалась в создании единого фронта против Мамая в новой ситуации. 1374 год явился прологом Куликовской битвы: именно с этого момента стало ясно, что неизбежность крупного столкновения Мамая с Русью — только дело времени.
Вышеизложенные причины "розмирия" подтверждаются и дальнейшими дипломатическими действиями Мамая. Сразу же после конфликта с московским князем Мамай направляет значительное по составу посольство (более тысячи человек) в Нижний Новгород. О цели этой миссии, во главе которой стоял Сары-ака (русск. Сарайка), сомневаться не приходится: Мамай хотел наказать Дмитрия Ивановича за неповиновение, лишив его великого княжения, и выдать ярлык на владимирский стол Дмитрию Константиновичу Суздальскому. Однако тесть московского князя не пожелал вновь начинать такую же опасную игру, которую он пытался вести в 1362—1364 гг. В результате сопровождавший посольство отряд был перебит, а Сары-ака арестован[28], ибо судьбу такого важного лица должен был решать сам великий князь. Узнав о провале своего замысла, Мамай снаряжает второе посольство с той же целью, но теперь к тверскому князю Михаилу Александровичу. Он не заставил себя долго уговаривать и принял ярлык на великое княжение[29]. В результате Мамай достиг желанной цели: Дмитрий Московский формально был лишен великокняжеского стола, что, естественно, вызвало военный конфликт между ним и Тверью.
Вопросу "розмирия" полностью посвящена одна из глав исследования Г.М. Прохорова[30], в которой, как это ни странно, сам факт конфликта Дмитрия Ивановича с Мамаем и его причины совершенно не освещены. Автор вместо этого обстоятельно описывает и обильно комментирует мелкие и второстепенные детали, явно забывая о подзаголовке книги, обещающем показать читателю Русь в эпоху Куликовской битвы. В ряде случаев его оценка широко известных исторических фактов просто вызывает недоумение. Сепаратистское выступление крупного золотоордынского феодала XIII в. Ногая, не имевшее абсолютно ничего общего с борьбой половцев против монголо-татарского гнета, превращено в "первую попытку обрести самостоятельность" кипчаками-половцами[31]. Судя по дальнейшему контексту, второй такой попыткой Прохоров считает действия Мамая, причем происходило это, по представлению автора, не в Золотой Орде (Улусе Джучи), а в Половецкой степи. Между тем даже древнерусские летописцы отлично знали, что Половецкая степь перестала быть таковой еще в 1237 г. после разгрома Бачмана и с тех пор на ее месте существовало мощное государство, известное в XIV в. под названием "Орда". Не вдаваясь в объяснения, автор считает послов Мамая "потенциальными баскаками", выводя отсюда причину избиения посольства, хотя институт баскачества в это время уже не существовал. Из текста следующей главы становится ясным, что Прохоров несколько странно трактует причину "розмирия", сообщая, что принятие тверским князем Михаилом ярлыка на владимирский стол спасло Мамая[32]. От чего именно спасло, автор не уточняет, читателю же решить этот вопрос довольно трудно, поскольку Дмитрий Иванович сам "стережется" Мамая, сарайские ханы на владения мятежного беклярибека нападать не собираются, ибо заняты собственными сварами, а до появления Тохтамыша остается не менее пяти лет.
автор статьи В.Л. Егоров
[1] Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет, с. 147, 151, 157.
[2] Там же, с. 148.
[3] Савельев П.С. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джелаиридов и друие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыпта. СПб., 1858, вып. II, с. 208.
[4] Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет, с. 148.
[5] Савельев П.С. Указ. соч., СПб., 1857, вып. I, с. 40.
[6] Федоров-Давыдов Г.А. Находки джучидских монет, с. 186, 187.
[7] Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет, с. 159.
[8] Тизенгаузен В.Г. Указ. соч., т. 1, с. 391.
[9] Федоров-Давыдов Г.А. Находки джучидских монет, с. 200.
[10] Насонов А.Н. Указ. соч., с. 131.
[11] Так как Могши находился на территории современной Пензенской области у г. Наровчата.
[12] Там же.
[13] Марков А.К. Инвентарный каталог мусульманских монет ими. Эрмитажа. СПб., 1896, с. 477.
[14] Тизенеауаен В.Г. Указ. соч., т. 1, с. 391.
[15] Федоров-Давыдов Г.А. Клады джучидских монет, с. 155, 157.
[16] Марков А.К. Указ. соч., с. 479.
[17] Там же, с. 477.
[18] Там же, с. 480.
[19] Бегунов Ю.К. Об исторической основе "Сказания о Мамаевом побоище". — В кн.: "Слово о полку Игореве" и памятники Куликовского цикла. М.; Л., 1966, с. 479.
[20] ПСРЛ. Л., 1925, т. IV, вып. 1, ч. 2, с. 326—327.
[21] Тизенгаузен В.Г. Указ. соч., т. 2, с. 109.
[22] В этот период было совершено два нападения на русские земли, но они не связаны с Ордой Мамая: в 1365 г. — Тагай и в 1367 г. — Булак-Тимур.
[23] ПСРЛ, т. XV, вып. 1, стб. 96.
[24] Там же, стб. 104.
[25] Там же, стб. 106.
[26] Там же, т. XI, с. 21.
[27] Там же, т. XV, вып. 1, стб. 108.
[28] Там же, стб. 106.
[29] Там же, стб. 109-110.
[30] Прохоров Г.М. Повесть о Митяе; Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. Л., 1978, с. 23—31.
[31] Там же, с. 24.
[32] Там же, с. 38.
