ЛЕГЕНДЫ И ПРЕДАНИЯ
Купало (Иван Купала)
Закатное солнце, прячась в тучу, заскалило зубы — брызнул дробный дождь. Притупил дождь косу, прибил пыль по дороге и закатился с солнцем на ночной покой.
Коровы, положа хвост на спину, не мыча, прошли. Не пыль — тучи мух провожают скот с поля домой.
На болоте болтали лягушки-квакушки.
И дикая кошка — желтая иволга унесла на ключе вечер за шумучий бор, там разорила гнездо соловью, села ночевать под черной смородиной.
Теплыми звездами опрокинулась над землей чарая Купальская ночь.
Из тенистых могил и темных погребов встало Навьё.
Плавали по полю воздушные корабли. Кудеяр-разбойник стоял на корме, помахивая красным платочком. Катили с погостов погребальные сани. Сами ведра шли на речку по воду. В чаще расставлялись столы, убирались скатертями. И гремел в болотных огнях Навий пир мертвецов.
Криксы варксы скакали из-за крутых гор, лезли к попу в огород, оттяпали хвост попову кобелю, затесались в малинник, там подпалили собачий хвост, играли с хвостом.
У развилистого вяза растворялась земля, выходили из-под земли на свет посмотреть зарытые клады. И зарочные три головы молодецких, и сто голов воробьиных, и кобылья сивая холка подмаргивали зеленым глазом — плакались.
Бросил Черт свои кулички, скучно: небо заколочено досками, не звенит колокольчик, — поманулось рогатому погулять по Купальской ночи. Без него и ночь не в ночь. Забрал Черт своих чертяток, глянул на четыре стороны, да как чокнется обземь, посыпались искры из глаз.
И потянулись на чертов зов с речного дна косматые русалки, приковылял дед Водяной, старый хрен кряхтел да осочим корневищем помахивал, — чтоб ему пусто!
Выползла из-под дуба-сорокавца, из-под ярого руна сама змея Скоропея. Переваливаясь, поползла на своих гусиных лапах, лютые все двенадцать голов катились месяцем. Скликнула-вызвала Скоропея своих змей-змеенышей. И они — домовые, полевые, луговые, лозовые, подтынные, подрубежные приползли из своих нор.
Зачесал Черт затылок от удовольствия.
Тут прискакала на ступе Яга. Стала Яга хороводницей. И водили хоровод не по-нашему.
— Гуш-гуш, хай-хай, обломи тебя облом! — отмахивался да плевал заблудившийся в лесу колдун Фалалей, неподтыканный старик с мухой в носу.
С грехом пополам перевалило за полночь. Уцепились непутные, не пускают прочь.
Купальская ночь колыхала теплыми звездами, лелеяла.
Распустившийся в полночь купальский цветок горел и сиял, точно звездочка.
И бродили среди ночи нагие бабы — глаз белый, серый, желтый, зобатый, — худые думы, темные речи.
У Ивана-царевича сидел в гостях поп Иван. Судили-рядили, как русскому царству быть, говорили заклятские слова. Заткнув ладонь за семишелковый кушак, играл царевич насыпным перстеньком, у Ивана-попа из-под ворота торчал козьей бородкой чертов хвост.
— Приходи вчера! — улыбался царевич.
А далеким-далеко гулким походом гнался серый Волк:, нес от Кощея живую воду и мертвую.
Доможил-домовой толкал под ледащий бок — гладил Бабу-Ягу.
Леший крал дороги в лесу да посвистывал — тешил мохнатые свои совьи глаза.
За горами, за долами по синему камню бежит вода, там в дремливой лебеде сорока-щекотуха загоралась жар-птицей.
По реке тихой плывет двенадцать грешных дев, белый камень Алатырь, что цвет, томно светился в их тонких перстах.
Раскинула крылья заря — знобит, неугасимая, горячую кровь, ретивое сердце, истомленное купальским огнем.
Купало — божество, истукан которого стоял в Киеве. Это веселый и прекрасный бог, одетый в легкую одежду и держащий в руках цветы и полевые плоды, на голове имеющий венок из цветов купальниц, — бог лета, полевых плодов и летних цветов. Купало причисляли к знатнейшим богам. Он почитался третьим после Перуна и вторым после Велеса: ибо, после плодов скотоводства, земные плоды всего более служат человеку и составляют его богатство. В начале жатвы, то есть 24 июня/7 июля, приносили ему жертвы. Тогда на полях возжигали большие костры; а юноши и девицы, увенчанные и перепоясанные цветами, плясали около огня при радостном пении; наконец, скакали они и гнали свое стадо через огонь. Эти добрые люди думали таким образом обезопасить свое стадо от леших. В честь Купалы пускали с горы зажженные тележные колеса — об этом праздновании сохранилась поговорка "Живут в лесу — молятся колесу", то есть солнцу, поскольку горящее колесо — именно его символ. До сих пор еще те святые, именины которых празднуются в этот день российской церковью, сохранили от идола Купалы свои имена: Иван Купала и Аграфена Купальница.
В ночь накануне Ивана Купало девицы опускают на речные волны венки с зажженными лучинками или свечками, завивают венки из иван-да-марьи, лопуха, богородицкой травы и медвежьего ушка. Если венок тонет сразу, значит, суженый разлюбил и замуж за него не выйти. У кого венок дольше всех проплывет, та будет всех счастливее, а у кого лучинка дольше погорит, та проживет долгую-предолгую жизнь!
В Иванову ночь ведьмы делаются более опасными, а потому следует класть на пороге и на подоконниках крапиву, чтобы защитить себя от их нападения. Нужно запирать лошадей, чтобы ведьмы не украли их и не поехали на них на Лысую гору: живой оттуда лошадь уже не воротится!
В Иванову ночь на муравьиных кучах собирают в сосуд масло, которое признается целительным средством против разных недугов.
Росою ночною умываются для красоты и здоровья.
В зачарованную Купальскую ночь деревья переходят с места на место и разговаривают друг с другом посредством шелеста листьев; беседуют между собой животные и даже травы, которые этой ночью наполняются особой, чудодейственной силой.
Лихие мужики и бабы в глухую полночь снимают с себя рубахи и до утренней зари роют коренья или ищут в заветных местах клады.
Травы и цветы, собранные на Ивана Купалу, почитаются более целебными, чем собранные в другой день. Ими окуривают больных, борются с нечистью, бросают в затопленную печь во время грозы, чтобы предохранить дом от удара молнии, их употребляют для присушки и отсушки...
Когда рвут травы, говорят: "Земля-мати, благослови меня травы брати, и трава мне мати!"
Собирают крапиву, шиповник и другие колючие растения, которые сжигают, чтобы избавить себя от бед. Если через купальский костер перепрыгнешь, защитишь себя от порчи. Кто выше прыгнет, тот счастливее год проживет.
В Иванову ночь собирают траву богатенку, которую втыкают в стену на имя каждого из семьи; чей цветок скоро завянет, тому или умереть в этот год, или захворать.
Под корнем чернобыльника отыскивают земляной уголь, который употребляется как средство от падучей болезни и черной немочи.
Если в эту ночь сорвать цветок иван-да-марьи и вложить в углы избы, вор не подойдет к дому: брат с сестрой (желтый и фиолетовый цветки растения) будут между собою разговаривать, а вору покажется, что разговаривают хозяин с хозяйкою.
Девушки собирают двенадцать трав (чертополох и папоротник обязательно) и кладут под подушку, говоря: "Суженый-ряженый, приходи в мой сад гулять!"
В полночь надо не глядя набрать цветов и положить под подушку, а утром проверить, набралось ли двенадцать разных трав. Если набралось, в этом году замуж выйдешь.
Под голову кладут трипутник (подорожник), приговаривая: "Трипутник-попутник, живешь при дороге, видишь малого и старого, скажи моего суженого!"
На Иванов день до восхода солнца нужно пронести через свое стадо медвежью голову и зарыть посреди двора, тогда среди скота падежа не будет.
В углах скотного двора ставят осины, вырванные непременно с корнем, — для предохранения от ведьм.
В Иванов день считается именинником сам водяной, который терпеть не может, когда в этот особенный день в его царство лезут люди, и мстит им тем, что топит неосторожного.
Ранним утром бабы "черпают росу". Для этого берется чистая скатерть и сосуд, с которыми и отправляются на луг. Здесь скатерть таскают по росе, а потом выжимают росу в сосуд и умывают лицо и руки, чтобы прогнать всякую "болесть", чтобы на лице не было ни угрей, ни прыщей.
Купальской росой кропят в доме кровати, чтобы не водились клопы.
До Иванова дня женщинам не следует есть никаких ягод, иначе у них будут умирать малые дети.
Если на Иванов день перелезать двенадцать огородов, любое желание исполнится.
В день Ивана Купалы слепая змея медянка получает зрение на целые сутки и потому делается очень опасной: бросаясь на человека, как стрела, может пробить его насквозь.
Купальская ночь — ночь любодейная. У Купалы должна быть избранница. У белорусов до последнего времени существовал древний обычай: с рассветом Иванова дня крестьяне выбирали самую красивую девушку, обнажали ее и окутывали с ног до головы гирляндами из цветов. Затем отправлялись в лес, где Дзевко-Купало (так называют избранницу) раздавал своим подругам заранее приготовленные венки. К этому она приступала с завязанными глазами, в то время как вокруг нее двигался веселый девичий хоровод. Смотря по тому, какой венок кому достанется, заключали о своей будущей судьбе: свежий венок сулит богатую и счастливую жизнь замужем, а венок сухой, увядший — бедность и несчастливый брак.
Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев
"Русские легенды и предания"
