АРАБО-ПЕРСИДСКИЕ ИСТОЧНИКИ
Абу Хамид ал-Гарнати
Ценные сообщения о народах Восточной Европы оставил Абу Хамид Мухаммад ибн Абд ар-Рахим ал-Гарнати ал-Андалуси (1080-1169/70) — испано-арабский писатель, проповедник и путешественник, побывавший в разных странах Северной Африки, Ближнего Востока, Средней Азии и Европы. В 30-50-х годах XII в. он посетил Восточную и Центральную Европу, проехал через Кавказ. Около 20 лет ал-Гарнати прожил в Саксине — городе, находившемся, по всей вероятности, на месте разрушенного Итиля, бывал в Волжской Булгарии и на Кавказе, жил в Венгрии. В 1150 г. он совершил путешествие из Саксина в Венгрию, проследовав через Волжскую Булгарию и Русь. В 1153 г. ал-Гарнати проделал этот путь в обратном направлении и на протяжении зимы останавливался у "царя славян", передав ему письмо венгерского короля Гезы II (1141-1162).
Описание своих путешествий ал-Гарнати оставил в двух сочинениях: "Ясное изложение некоторых чудес Магриба" ("Му'риб ан ба'д аджа'иб ал-Магриб", [иное название по другой рукописи — "Выборка воспоминаний о чудесах стран" ("Нухбат ал-азхан фи аджа'иб ал-булдан")] и "Подарок умам и выборка из чудес" ("Тухфат ал-албаб ва нухбат ал-а'джаб"). Из двух сочинений Абу Хамида "Тухфат ал-албаб" пользовалось большей популярностью и дошло до наших дней во множестве рукописей, тогда как "Му'риб" — только в двух. Книги содержат, кроме наблюдений и сведений о путешествиях Абу Хамида ал-Гарнати, множество рассказов о диковинках в соответствии с распространенным в арабской средневековой литературе жанром рассказов о чудесах {аджа'иб).
Данные Абу Хамида ал-Гарнати о Восточной Европе отличаются богатством и разнообразием. Подробно описаны те районы, где побывал ал-Гарнати, — Северный Кавказ, Нижняя Волга, Булгар, Киев, а также области, о которых ему рассказывали путешественники, — территории северных народов вису, йура и ару (летописные весь, югра и Арская земля). В сочинениях ал-Гарнати приведено описание интересных деталей бытового характера — ловля рыбы с судов на Волге; меновая торговля, распространенная среди народов европейского Севера; меховые деньги, имевшие хождение у славян.
Описание ал-Гарнати меновой торговли, которая практиковалась у народа йура, послужило источником для аналогичных описаний в сочинениях более поздних арабских авторов — Закарийи ал-Казвини, Абу-л-Фиды, Ибн Баттуты.
Абу Хамид ал-Гарнати — не единственный восточный автор, сообщающий о хождении меховых денег на территории Восточной Европы. Об использовании русами в качестве денег шкурок пушных животных имеются известия в поэме Низами «Искандер-намэ», а также у персидских географов Наджиба Хамадани (XII в.) и Амина Рази (XVI в.). Однако данные Абу Хамида имеют особую ценность, так как он передает не чужие сведения, знакомые ему по слухам, а описывает собственные впечатления.
Достоверность сообщений Абу Хамида долгое время вызывала сомнения среди многих востоковедов. Тем не менее, по мере исследования сочинений путешественника стало ясно, что к рассказам Абу Хамида следует подходить как к непосредственным сведениям очевидца, даже фантастические детали повествования которого могут иметь определенную ценность.
Издания и переводы: Le Tuhfat al-albab de Abu Hamid al-Andalusi al-Garnati / Ed. G. Ferrand // JA. 1925. T. CCVII. P. 1-148, 193-304; Abu Hamid el Granadino у su relacion de viaje por tierras eurasiaticos / Ed. C. Dubler. Madrid, 1953; Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131-1153 гг.) / Публ. О. Г. Большакова, А. Л. Монгайта. М., 1971; Abu Hamid al-Garnati. Tuhfat al-Albab (El regalo de los espiritus) / Tr. A. Ramos. Madrid, 1990; Большаков О. Г. Ал-Гарнати // ИТ. Т. II. С. 770-802.
Литература: Hrbek 1955; Монгайт 1959; Корзухина 1978; Измайлов 2001; Мишин 2002. С. 39-41; Калинина 2005; Большаков 2006а.
ЯСНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ НЕКОТОРЫХ ЧУДЕС МАГРИБА,
ИЛИ ВЫБОРКА ВОСПОМИНАНИЙ О ЧУДЕСАХ СТРАН
(Описание Баку, Дербента и народов Кавказа)
И отправился я по морю к стране хазар. И прибыл к огромной реке, которая больше Тигра во много-много раз, она будто море, из которого вытекают большие реки.
И на ней находится город, который называют Саджсин[1], в нем сорок племен гуззов[2], и у каждого племени — отдельный эмир. У них [гуззов] большие дворы, а в каждом дворе — покрытый войлоками шатер, огромный, как большой купол, один вмещающий сто и больше человек. А в городе купцов разных народностей и чужеземцев и арабов из Магриба — тысячи, не счесть их числа. И есть в нем соборные мечети, в которых совершают пятничное моление хазары, которых тоже несколько племен. А в середине города живет эмир жителей Булгара, у них есть большая соборная мечеть, в которой совершается пятничное моление, и вокруг нее живут булгарцы. И есть еще соборная мечеть, другая, в которой молится народность, которую называют "жители Сувара", она тоже многочисленна.
А в день праздника выносят многочисленные мимбары[3], и каждый эмир молится с многочисленными народностями. И у каждой народности есть кадии[4], и факихи[5], и хатибы[6]; и все толка Абу Ханифы[7], кроме "магрибинцев", которые толка Малика[8], иноземцы же толка Шафи'и[9], и дом мой сейчас среди них, и [среди них] невольницы-матери, и мои сыновья, и мои дочери.
(Описание видов рыб, которые водятся в Нижней Волге)
У них имеет хождение олово, каждые восемь багдадских манное[10] стоят динар[11] разрезают его на куски и покупают на него что хотят из фруктов, хлеба и мяса.
А мясо у них дешевое, так что бывают бараны, когда приходят караваны неверных, один баран за полданика[12], а ягненок за тассудж[13]. И у них столько разных сортов фруктов, что больше не бывает, и в том числе чрезвычайно сладкие дыни, и есть сорт дыни, который держится зимой.
А зима у них очень холодная. Их зимние дома — из больших бревен сосны, положенных один поверх другого, а их крыши и потолки из деревянных досок. И разводят они [в домах] огонь, двери же у них маленькие, завешиваемые бараньими шкурами с мехом, и внутри домов жарко, как в бане, а дров у них много.
И замерзает эта река так, что становится, как земля, ходят по ней лошади и телята и всякий домашний скот. И на этом льду они сражаются. И прошел я эту реку в ширину, когда она замерзла, и была ширина ее, без рукавов, которые вытекают из этой реки, тысяча шагов и восемьсот сорок с чем-то шагов моими шагами.
А джинны сделали Сулайману[14] рядом с этой рекой тысячу рек, каждая река размером в милю, и вынули из них землю, и стало так, будто около этой реки гора, ширина ее — полет стрелы, а рядом с ней похожих на нее тысяча гор и тысяча рек, рек глубоких, наполненных водой из этой реки. И размножается в них рыба, и становится [многочисленной] подобно праху. И любое судно, которое приходит в одну из этих рек, ставит сеть в устье реки, и вводят они суда [в устье], наполняя суда [рыбой]. Даже если бы судов была бы сотня, то и они заполнились бы из одной реки разными видами рыбы, а эти реки не были бы исчерпаны. Нет ничего подобного этому.
А за этими реками и горами на несколько дней пути протянулась земля, вся покрытая солью, красной, и белой, и синей, и разных других цветов. Наполняют ею суда и везут по этой реке в Булгар. А между Саджсином и Булгаром по этой реке [надо плыть] сорок дней.
А Булгар тоже огромный город, весь построенный из сосны, а городская стена — из дуба. А вокруг него без конца [всяких] народов, они уже за пределами семи климатов. Когда день длинный, то длина его двадцать часов, а ночь — четыре часа. А когда наступает зима, длится ночь двадцать часов, а день — четыре часа.
(Описание климата Булгарии)
И есть в их земле кости племени Ад, ширина одного зуба — две пяди, а длина его — четыре пяди; а от головы его [т.е. великана] до плеча — пять ба[15], а голова его, как большой купол, и их там много. А под землей есть бивни слонов, белые как снег, тяжелые как свинец, один — сто манное и больше и меньше, не знают, из какого зверя они выломаны. И вывозят их в Хорезм и Хорасан. Из них изготовляют гребни и шкатулки и другое, так же как изготовляют из слоновой кости, но только это — крепче слоновой кости: не ломается.
И выше этой страны обитают народы, которым нет числа, они платят джизъю[16] царю булгар.
(Рассказ о посетившем Булгар мусульманском купце из Бухары)
А у него [Булгара] есть область, [жители которой] платят харадж[17], между ними и Булгаром месяц пути, называют ее Вису[18]. И есть другая область, которую называют Ару[19], в ней охотятся на бобров, и горностаев, и превосходных белок. А день там летом двадцать два часа. И идут от них чрезвычайно хорошие шкурки бобров.
(Описание повадок бобра)
А за Вису на море Мраков есть область, известная под названием Йура[20]. Летом день у них бывает очень длинным. Так что, как говорят купцы, солнце не заходит сорок дней, а зимой ночь бывает такой же длинной. Купцы говорят, что Мраки недалеко от них и что люди Йура ходят к этому Мраку, и входят в него с факелами, и находят там огромное дерево вроде большого селения, а на нем — большое животное, говорят, что это птица. И приносят с собой товары, и кладет [каждый] купец свое имущество отдельно, и делает на нем знак, и уходит; затем после этого возвращаются и находят товар, который нужен в их стране. И каждый человек находит около своего товара что-нибудь из тех вещей; если он согласен, то берет это, а если нет, забирает свои вещи и оставляет другие, и не бывает обмана. И не знают, кто такие те, у кого они покупают эти товары.
И привозят люди мечи из стран ислама, которые делают в Зенджане, и Абхаре, и Тебризе, и Исфахане, в виде клинков, не приделывая рукоять и без украшений, одно только железо, как оно выходит из огня...
И эти мечи как раз те, которые годятся, чтобы везти в Иуру. А у жителей Йуры нет войны, и нет у них ни верховых, ни вьючных животных — только огромные деревья и леса, в которых много меда, и соболей у них очень много, а мясо соболей они едят. И привозят к ним купцы эти мечи и коровьи и бараньи кости, а в уплату за них берут шкуры соболя и получают от этого огромную прибыль.
А дорога к ним по земле, с которой никогда не сходит снег; и люди делают для ног доски и обстругивают их; длина каждой доски ба, а ширина — пядь. Перед и конец такой доски приподняты над землей, посредине доски место, на которое идущий ставит ногу, в нем отверстие, в котором закреплены прочные кожаные ремни, которые привязывают к ногам. А обе эти доски, которые на ногах, соединены длинным ремнем вроде лошадиных поводьев, его держат в левой руке, а в правой руке — палку длиной в рост человека. А внизу этой палки нечто вроде шара из ткани, набитого большим количеством шерсти, он величиной с человеческую голову, но легкий. Этой палкой упираются в снег и отталкиваются позади, как делают моряки на корабле, и быстро двигаются по снегу. И если бы не эта выдумка, то никто не мог бы там ходить, потому что снег на земле вроде песка, не слеживается совсем. И какое бы животное ни пошло по этому снегу, проваливается в него и умирает в нем, кроме собак и легких животных вроде лисицы и зайца, а они проходят по нему легко и быстро. А шкуры лисиц и зайцев в этой стране белеют так, что становятся вроде ваты, таким же образом белеют и волки. В области Булгара их шкуры белеют зимой.
А эти мечи, которые привозят из стран ислама в Булгар, приносят большую прибыль. Затем булгарцы везут их в Вису, где водятся бобры, затем жители Вису везут их в Йуру, и [ее жители] покупают их за соболиные шкуры, и за невольниц, и невольников. А каждому человеку, живущему там, нужен каждый год меч, чтобы бросить его в море Мраков. И когда они бросят мечи, то Аллах выводит им из моря рыбу вроде огромной горы...
(Описание огромной рыбы, обитающей в море Мраков)
Жителям Вису и Йура запрещено летом вступать в страну Булгар, потому что когда в эти области вступает кто-нибудь из них, даже в самую сильную жару, то воздух и вода холодают, как зимой, и у людей гибнут посевы. Это у них проверено. Я видел группу их в Булгаре во время зимы: красного цвета, с голубыми глазами, волосы их белы, как лен, и в такой холод они носят льняные одежды. А на некоторых из них бывают шубы из превосходных шкурок бобров, мех этих бобров повернут наружу. И пьют они ячменный напиток, кислый, как уксус, он подходит им из-за горячести их темперамента, объясняющейся тем, что они едят бобровое и беличье мясо и мед.
(Описание птицы, обитающей в Вису и Йуре)
Когда я поехал в страну славян[21], то выехал из Булгара и плыл на корабле по реке славян[22]. А вода ее черная, как вода моря Мраков, она будто чернила, но притом она сладкая, хорошая, чистая. В ней нет рыбы, а есть большие черные змеи, одна на другой, их больше, чем рыб, но они не причиняют никому вреда. И есть в ней животное вроде маленькой кошки с черной шкурой, зовут его водяным соболем. Его шкуры вывозят в Булгар и Саджсин, а водится он в этой реке.
Когда я прибыл в их страну, то увидел, что эта страна обширная, обильная медом и пшеницей и ячменем и большими яблоками, лучше которых ничего нет. Жизнь у них дешева.
Рассчитываются они между собой старыми беличьими шкурками, на которых нет шерсти, и которые нельзя ни на что никогда использовать, и которые совсем ни на что не годятся. Если же шкурка головы белки и шкурка ее лапок целы, то каждые восемнадцать шкурок стоят по счету [славян] серебряный дирхем, связывают [шкурки] в связку и называют ее джукн[23]. И за каждую из таких шкурок дают отличный круглый хлеб, которого хватает сильному мужчине.
На них покупают любые товары: невольниц, и невольников, и золото, и серебро, и бобров, и другие товары. И если бы эти шкурки были в какой-нибудь другой стране, то не купили бы тысячу их вьюков за хаббу[24] и не пригодились бы они совсем ни на что. Когда они [шкурки] испортятся в их домах, то их [иногда даже] рваные, несут в мешках, направляясь с ними на известный рынок, на котором есть некие люди, а перед ними работники. И вот они кладут их перед ними, и работники нанизывают их на крепкие нитки, каждые восемнадцать в одну связку, и прикрепляют на конец нитки кусочек черного свинца, и припечатывают его печаткой, на которой имеется изображение царя[25]. И берут за каждую печать одну шкурку из этих шкурок, пока не опечатают их все. И никто не может отказаться от них, на них продают и покупают[26].
А у славян строгие порядки. Если кто-нибудь нанесет ущерб невольнице другого, или его сыну, или его скоту или нарушит законность каким-нибудь образом, то берут с нарушителя некоторую сумму денег. А если у него их нет, то продают его сыновей и дочерей и его жену за это преступление. А если нет у него семьи и детей, то продают его. И остается он рабом, служа тому, у кого он находится, пока не умрет или не отдаст то, что заплатили за него. И совсем не засчитывают ему в его цену ничего за служение господину.
А страна их надежная. Когда мусульманин имеет дело с кем-нибудь из них и славянин обанкротился, то продает он и детей своих и дом[27] свой и отдает этому купцу долг.
Славяне храбры. Они придерживаются византийского толка нестори-анского христианства[28].
А вокруг них — народность, живущая среди деревьев, бреющая бороды[29]. Живут они на [берегах] огромной реки и охотятся на бобров в этой реке. Мне рассказывали о них, что у них каждые десять лет становится много колдовства, а вредят им их женщины из старух колдуний. Тогда они хватают всех старух в своей стране, связывают им руки и ноги и бросают в реку: ту старуху, которая тонет, оставляют и знают, что она не колдунья, а которая остается поверх воды — сжигают на огне.
Я оставался у них с караваном длительное время, страна их безопасна. Харадж они платят булгарам. И нет у них религии, они почитают некое дерево, перед которым кладут земные поклоны. Так мне сообщил тот, кто знает их обстоятельства.
И прибыл я в город [страны] славян, который называют "Гор[од] Куйав"[30]. А в нем тысячи "магрибинцев"[31], по виду тюрков, говорящих на тюркском языке и стрелы мечущих, как тюрки. И известны они в той стране под именем беджн[ак][32].
И встретил я человека из багдадцев, которого зовут Карим ибн Фай-руз ал-Джаухари, он был женат на [дочери] одного из этих мусульман. Я устроил этим мусульманам пятничное моление и научил их хутбе[33], а они не знали пятничной молитвы.
И остались у них некоторые из моих спутников, обучавшихся у меня, а я поехал к [народу] башкирд[34], обитающему в сорока днях пути выше страны славян, мимо языческих народностей, разновидностям которых нет числа. И [живут] они среди высоких деревьев и садов, таких [больших] деревьев я не видел нигде на всем свете, а плодов у них нет.
(Описание путешествия в Венгрию)
И вот просил я у царя башкирд разрешения выехать в страну мусульман, в Саджсин, и сказал: "Ведь дети мои и жены мои там, а я вернусь к тебе, если пожелает Аллах". И сказал он: "Оставь здесь своего старшего сына Хамида, и я пошлю с тобой посланца из мусульман, чтобы он набрал для меня из беднейших мусульман и тюрков тех, кто хорошо мечет стрелы". И послал со мной письмо к царю славян[35] и запечатал красным золотом, на котором было изображение царя. И послал он со мной человека, которого звали Исмаил ибн Хасан, одного из тех, кто читал под моим руководством. И был он из сыновей храбрых мусульманских эмиров, которые открыто исповедуют свою религию, а вместе с ним были его гулямы[36] и группа его присных.
И когда я прибыл в страну славян, то царь ее оказал мне почет, уважая его письмо и боясь его [царя Венгрии]. И перезимовали мы у него, а к весне выехали в страну тюрок, направляясь в Саджсин. И выехал вместе со мной Абд ал-Карим ибн Файруз ал-Джаухари, который выехал из страны славян со своей женой и сыном, оставил свою жену в Саджсине, а потом вернулся в страну славян.
(Перевод О.Г. Большакова по: Гарнати. С. 27-37, 44)
[1] Абу Хамид ал-Гарнати передает наименование этого города то как "Саджсин", то как "Саксин". По мнению О.Г. Большакова, передача второго согласного то через каф, то через джим может свидетельствовать о том, что в местном произношении город назывался "Сагсин" (Гарнати. С. 65).
[2] Торки древнерусских источников.
[3] Мимбар (минбар) — высокая трибуна для проповедника в соборной мечети.
[4] Кадий (кади, казий) — мусульманский судья-чиновник, назначаемый правителем и отправляющий правосудие на основе шари'ата.
[5] Факих — богослов-законовед, знаток богословско-правового комплекса в исламе (фикх).
[6] Хатиб — оратор, проповедник.
[7] Ханифитский толк (мазхаб) — одна из основных богословско-правовых школ в исламе, основателем которой был богослов и законовед VIII в. Абу Ханифа.
[8] Малик ибн Анас ал-Асбахи — арабский богослов-законовед VIII в., основатель и эпоним маликитского масхаба в исламе.
[9] Абу Абдаллах Мухаммад ибн Идрис аш-Шафи'и — арабский богослов-законовед начала IX в., основатель шафиитского мазхаба.
[10] Манн — мера веса и объема, величина которой в различных областях составляла от 0,8 до 1,5-2 кг.
[11] Динар — золотая монета весом 4,25 г.
[12] Даник — 1/6 дирхема (вес дирхема — ок. 3 г серебра).
[13] Тассудж — мелкая монета, равная 1/4 даника.
[14] Сулайман — коранический персонаж, благочестивый и мудрый древний царь, библейский Соломон; в мусульманской мифологии считался покровителем духов (джиннов).
[15] Ба — расстояние между разведенными в стороны руками, примерно 2 м.
[16] Джизъя — подушная подать с иноверцев в мусульманских государствах, рассматривавшаяся как выкуп за сохранение жизни при завоевании; в более широком смысле — любая дань или контрибуция, взимаемая с иноверческих народов.
[17] Харадж — поземельный налог в мусульманских странах, взимавшийся как с мусульман, так и с иноверцев; иногда этим термином обозначались налоги вообще.
[18] Весь русских летописей (Гарнати. С. 101-102).
[19] Арская земля русских летописей (Гарнати. С. 102-104).
[20] Югра (угра) русских летописей (Гарнати. С. 105).
[21] Термин сакалиба Абу Хамид, по мнению A.Л. Монгайта, относит ко всем восточным славянам (Гарнати. С. 108). Д.Е. Мишин полагает, что этот термин у Абу Хамида "применяется к населению Киевской Руси, причем к населению славянскому, ибо автор отделяет его и от тюрок, и от угро-финнов" (Мишин 2002. С. 41).
[22] "Реку сакалиба" в историографии принято отождествлять с Окой (Гарнати. С. 108-110) или Доном (Большаков 2006а. С. 772). Хотя этот гидроним называет единичный географический объект (в представлении ал-Гарнати), его семантическое содержание, скорее всего, гораздо шире и подразумевает всю совокупность речных путей, по которым двигался путешественник через славянские земли.
[23] С. Дюблер (Гарнати 1953. Р. 348) и О.Г. Большаков (Гарнати. С. 74. Примеч. 99) видят в этом термине передачу слова "куна", а И. Грбек (Hrbek 1955. S. 124) — слова "гривна".
[24] Хабба (букв. "зерно", "зернышко") — мера веса, равная весу среднего ячменного зерна; как денежная единица равнялась 1/60 дирхема или 1/72 динара; как монета хабба не существовала.
[25] С пломбами, скреплявшими пучки шкурок, исследователи сопоставляют пломбы "дрогичинского типа", повсеместно находимые на территории Древней Руси.
[26] О меховых деньгах на Руси см.: Гарнати. С. 110-119.
[27] Араб, дар — дом с двором и всеми службами.
[28] Отнесение Абу Хамидом византийцев и сакалиба (под которыми здесь имеются в виду жители Древней Руси) к несторианам связано с тем, что мусульмане обычно не слишком отчетливо представляли себе доктринальные различия среди христиан. По предположению Д.Е. Мишина, нельзя исключать того, что подобные представления о религии византийцев сформировались у Абу Хамида в Венгрии, где местные католики могли обвинить православных в ереси и приписать им несторианские взгляды (Мишин 2002. С. 40).
[29] Мордва (Гарнати. С. 119-120).
[30] Название города читается как Гуркуман (все гласные долгие). С. Дюблер полагал, что топоним состоит из двух частей — гур (укрепление) и куман (половцы) (Garnati 1953. Р. 232-233). О.Г. Большаков также выделяет две составные части слова, но по-другому объясняет их: гур, по его мнению, "передает "гор[од]" с мягким (украинским) произношением "г"", а куман является искаженным вариантом распространенного в мусульманских источниках наименования Киева Куйав (Гарнати. С. 74. Примеч. 104). И.Л. Измайлов и Д.Е. Мишин сопоставляют Гуркуман с топонимом М.н.к.р.кан (Ман-Керман), упоминаемым Рашид ад-Дином в рассказе о походе монголов на Южную Русь в 1240 г. Топонимы Гуркуман и Ман-Керман рассматриваются ими как тюркское наименование Киева "Великий город". См.: Измайлов 2001. С. 87; Мишин 2002. С. 40-41. В пользу толкования топонима как тюркского названия со значением "Большой город" недавно высказался и О.Г. Большаков (Большаков 2006а. С. 799. Коммент. 758).
[31] Под этим определением у Абу Хамида имеются в виду не жители Магриба, а тюрки.
[32] Печенеги.
[33] Хутба — речь, проповедь, выступление хатнба.
[34] Наименование башкиров и венгров в мусульманских источниках (Бартольд 1968а); здесь — венгры.
[35] Изяслав Мстиславич, кн. киевский.
[36] Гулямы — невольники; часто они составляли гвардию мусульманских правителей.
